Торвин посмотрел на Балаватха. Тот, почувствовав его взгляд, оглянулся. И совсем неожиданно для эльфа улыбнулся. Причем, вполне дружелюбно.
— Думаю, мы не доставим вам таких проблем, — сказал Читаатма, обращаясь к архимагу.
— Я бы хотел встретится с магом, который оказал помощь моей сестре, — сказал Торвин, — благодаря его своевременному вмешательству не случилось самого страшного. Это возможно? — Он вопросительно посмотрел на архимага.
— Я подумаю, — уклончиво ответил Руархид, — остальное обговорите с моими помощниками. Я вас больше не держу.
Уже у двери эльфа остановил голос архимага:
— Торвин, задержись нам надо обсудить еще пару вопросов.
Руархид некоторое время молчал, уставившись на поверхность стола.
— Я хотел бы обсудить ситуацию с Эль, — начал он, но вдруг на краю стола, там, где было свободное от бумаг место, появился небольшой росток, с каждой секундой увеличиваясь в размерах. И вот уже на столе архимага зацвело очень красивое карликовое дерево, покрытое ярко красными цветами, а воздухе разнесся мелодичный перезвон колокольчиков.
— Пижон, — буркнул архимаг, кивнул Торвину на кресло, а сам положил свою ладонь рядом с деревом.
Торвин порадовался тому, что остался в кабинете. Была неплохая вероятность услышать разговор архимага с его отцом — Лаурином. Обычно отец именно так оформлял свои вызовы по амулетам связи, передаваемые важным персонам — иллюзией родового дерева. Пусть он и не услышит слов отца, но по репликам архимага, если тот не вздумает общаться мысленно, кое что узнать можно. Руархид повел разговор вслух.
— Привет, Лаур! Какого хрена твои эльфы устроили в моем городе? — На повышенных тонах начал разговор архимаг. Торвин про себя удивился: не всякий осмелится разговаривать с его отцом таким тоном. Все страньше и страньше. — Да мне наплевать на твои проблемы — в конце концов ты всегда прекрасно сам с ними справлялся! Неужели ты потерял хватку, и уже не в состоянии предвидеть все последствия развития собственных интриг? Что? Приносишь свои извинения? Ну, ладно. — Понизил голос Руархид. — Однако мне нужна кровь, я не могу оставить все как есть — меня просто не поймут в гильдии. Что-о-о? — Архимаг снова повысил голос, — у тебя уже и список готов? Ну, ты и зараза ушастая! Да ты ведь подставил под удар моих подданных, и не простых, а тех, на которых я возлагаю большие надежды!
Некоторое время возмущенный архимаг молчал, слушая, что ему говорят.
Состояние Торвина можно охарактеризовать одним словом — ступор. Такое ощущение, что архимаг говорит не с королем эльфов, а со своим подчиненным. Это было выше понимания Торвина.