Одна из девушек, окружавших Сесили, спросила:
– Где же этот виконт? Вы говорили, он приедет еще несколько дней назад.
– Его разыщут, – убежденно сказала Сесили, – С ним, несомненно, приключилось что-то, иначе он уже был бы здесь.
– Но валит такой снег… Диана встала.
– Моя сестра разделяет ваши страхи, Эдит. Мы, конечно же, услышим о виконте, когда погода улучшится. Дороги сейчас плохи, а он с теплого юга. Он, должно быть, пережидает, когда легче будет проехать.
На миг Тому захотелось выступить вперед и заявить о себе. Диана держала его в заточении, лгала всем, все глубже копая себе яму. Она хоть представляла себе, чем это кончится?
Он видел, с каким уважением ее люди относились к своей мистрис, причем оно явно не распространялось на ее сестру.
За всем этим стояло что-то более серьезное. Диана заявила, что удерживает его, желая уберечь сестру – девушку, с которой, судя по всему, у нее не было настоящей близости. Этo это, конечно, не означало, что у Дианы не было намерений защитить честь семьи, оградив ее от лихоимцев.
Или Диана делает все назло Сесили? Судя по ее поведению, она не испытывает к ней особых симпатий.
Он хотел это знать, а получить ответы на свои вопросы мог, только манипулируя Дианой Уинслоу, всегда оставаясь на шаг впереди нее. Том не собирался восстановить против нее обитателей замка, рассказав, что она натворила. Во всяком случае, не теперь, пока он не был уверен, как будут восприняты его обличения.
Диана наконец вышла из-за стола, сказала несколько слов тому самому человеку, с которым она говорила раньше – дворецкому? – и пошла по лестнице на следующий этаж. Том, наблюдавший за Сесили, заметил на ее лице неприязненное выражение, которое она не потрудилась скрыть, глядя вслед уходящей сестре.
Когда за стол уселись следующие игроки, а два солдата направились во внутренний двор, Том тоже вышел, стараясь держаться за ними; на дворе он отстал. Их голоса затихли, и Том оказался один на пронизывающем холоде. На случай если кто-нибудь увидит его, он пошатывался, притворяясь пьяным.
Он направился обратно к угловой башне с подземельем. В его тюрьме было по крайней мере теплее, чем снаружи. Надев на лодыжку железное кольцо, он скрепил его кожаным ремешком – на случай если неожиданно появится Диана с неурочным визитом.
Когда Диана открывала не запертую на замок дверь, она волновалась от мысли, что Баннастер всю ночь оставался незапертым, но она нашла его только-только встающим с постели. На нем были порядком запачканная рубаха и штаны, волосы всклокочены после сна, лицо заросло щетиной. Но он все равно выглядел красивым мужчиной, на которого приятно смотреть.