Том чувствовал все большую неловкость. Диана почти не говорила с ним с тех пор, и он понимал почему. Но он не знал, как начать разговор об их недавней стычке, как уверить ее, что он не собирался прибегать к силе, принуждать ее к чему-то.
Он ведь вовсе не такой, как его брат.
– Прекрасная лошадь, – сказал он, щурясь от солнечных лучей, проникавших сквозь голые ветви деревьев у них над головами.
– Подходящая.
Он взглянул на нее, но она не смотрела в его сторону.
– У меня была лошадь, на которой я добрался сюда, – сказал он, памятуя, что впереди на небольшом расстоянии ехали егерь и его помощник. – Я не знаю, что случилось с ней, пока я лежал в лихорадке.
Она наконец встретилась с ним глазами, и он поразился уму, светившемуся в ее глазах.
– Может быть, какой-нибудь крестьянин нашел ее и оставил у себя до тех пор, пока не отыщется хозяин.
Он чуть улыбнулся, понимая, что она позаботилась о лошади. Едва ли она могла поместить ее в свою конюшню, ведь конюхи стали бы задавать неудобные вопросы.
– Разумная мысль. Может быть, я поищу ее после праздника.
Она только кивнула и снова стала смотреть вперед.
Солнце уже начало пригревать, так что Диана была без головного убора. Ее убранные назад волосы были перевязаны лентой, и светлые кудри слегка развевались на ветру. Его все время тянуло смотреть на нее, и чем больше он сопротивлялся, тем сильнее хотелось видеть ее чистый профиль, то, как она устремляла свой взгляд на далекие горы.
Тропа сделалась круче, порой путь преграждали валуны. Лошади замедлили шаг, и вскоре Том и Диана отстали на расстояние, на котором их нельзя было услышать.
– Леди Диана, – произнес он нарочито официально, чем немало удивил свою спутницу.
Она смотрела подозрительно.
– Нам надо ехать быстрее.
– Выслушайте меня. – Он пристально вглядывался в нее. – Утром я перешел границы дозволенного джентльмену. Я хочу, чтобы вы знали, что впредь подобное не повторится. Поверьте, я сожалею, что утратил самообладание. Подобная манера мне не свойственна.
Теперь она внимательно изучала его.
– А какая же свойственна? – удивилась она. – Как прикажете вас понимать?
– Что бы вы ни сделали со мной, вы не заслужили навязывания вам романтического поединка.
– Романтического? – с сарказмом произнесла она. – Не вижу ничего романтического в том, чтобы оказаться с заломленными за спину руками.
Он рассердился.
– С вами трудно обходиться, как с другими дамами, когда вы ведете себя по отношению ко мне совсем не как леди.
Она открыла рот, но он не дал ей говорить.
– Я ведь не оправдываю свое поведение тем, что вы засадили меня в подземелье. Поймите меня правильно – я все еще намерен соблазнить вас.