— Ну что ж, тебе виднее, — она поводила глазами, как будто что-то искала по комнате.
Костя подошел и сел с ней рядом. Обнял за плечо, ставшее вдруг твердым, как дерево.
— Завтра утром мы переедем, — утешительным тоном произнес он. — А вечером я приду к тебе на свидание. С цветами. Какие ты любишь цветы?
— Герберы, — она покосилась на него, глаза ее уже очистились. — Я люблю герберы. Мне будет очень приятно, если ты их подаришь.
— Я сделаю это с удовольствием. А теперь давай попробуем твой царский ужин.
Маша вяло поднялась и стала собирать одежду с дивана. Костя с ноющим чувством наблюдал за ней, не в силах что-то сказать — слова таяли на кончике языка. Однако через минуту Маша бросила свое занятие и пошла накрывать ужин. Сервировать решили журнальный столик, вполне вместительный для двоих. Ужин действительно обещал быть царским. Маша выносила из кухни блюда, одно удивительней другого, и выставляла на столик. Костя наигранно бодро стал восхищаться. Когда она наклонялась над столиком, спелые груди падали на ткань халата, и он невольно заглядывался, а потом прятал глаза, точно неискушенный школьник.
— Это мама научила меня готовить, — дрогнувшим голосом заговорила Маша с грустинкой в глазах. — Она часто твердила мне заезженную фишку: путь к сердцу мужчины лежит через желудок. И что если я не научусь хорошо готовить, мне не удастся удачно выскочить замуж. Я смеялась и спорила с ней, говорила, что это не главное. Но все равно прилежно штудировала ее науку. А у нее всегда классно получалось — пальчики оближешь. Но я просто хотела достичь такого же уровня. Я, можно сказать, завидовала. Пока не научилась сама.
Посередине стола обосновалась широкая тарелка с фаршированными кальмарами. Маслянистые тельца со свисающими нежно-розовыми воротничками были заколоты длинными палочками. Костя вспомнил завалявшуюся в кухонном шкафу со времен царя Гороха горсть палочек для рыбных шашлыков. Рядом с центровым блюдом стояла стеклянная салатница, наполненная аппетитным оливье. В глубокой тарелке по соседству красовалась золотистыми корочками крупно пожаренная в обильном масле картошка. В маленькой тарелочке на краю стола аккуратные кусочки селедки украшали кольца лука. Исходящие от этого ресторанного изыска ароматы вызывали полуобморочное состояние и сильное слюновыделение. Последней перекочевала на стол бутылка вина. Костя нашел штопор и выпустил из нее джина.
Наконец, Маша села за стол. Забулькал бурый Кагор. Костя поднял бокал и весело изрек:
— Я предлагаю выпить за мир во всем мире.
Угольные брови, брови маленького Пьеро, удивленно сыграли. Пухлые губки разъехались в улыбке.