Аристов некоторое время молчит, а потом осторожно шевелит рукой, к которой тянется прозрачный шланг капельницы.
— Такое впечатление, что эта штука лишает меня индивидуальности. Этим раствором растворяют мою особую кровь и тем самым доводят её концентрацию и состав до уровня среднего серийного больного…
— Кто тут серийный? — бодро вопрошает входя, лечащий врач, Евгений Леонидович. — Как говорится, шел мимо и зашел. Вас не устраивает наша традиционная капельница? Зато физраствор в ней особый — только для сильных духом мужчин!
Он подмигивает невольно улыбнувшейся Евгении и склоняется над Толяном.
— Похоже, наш больной ожил?
— Ожить-то ожил, да как бы не полностью. Ноги от колена и ниже я почему-то не чувствую.
Доктор откидывает одеяло.
— Так чувствуете? А так?
Пальцы его пробегают по ногам Толяна.
— Что же вы хотите, сильный удар!.. С позвоночником, друг мой, шутки плохи — такое может выкинуть. Здесь рецепт один — не сдаваться! И терпеть. У нас есть хороший мануальщик, я договорюсь, чтобы он вас тщательно прощупал. Назначим массаж, физиопроцедуры…
Он присаживается на стул у кровати.
— Хотите, я расскажу случай из моей медицинской практики? Лет двадцать назад я работал в небольшой больнице на Камчатке, когда в один из дней поступил к нам больной из отдаленного эвенкийского стойбища. В истории его болезни медсестрой — или шаманом! — было записано: "Пурункул на правой полужопе".
Аристов беззвучно хохочет. Евгения вторит ему, но внутренне она сжалась в комок. Больные любят Евгения Леонидовича, знают его привычки. Если он рассказывает анекдот или случай из медицинской практики, значит, его что-то беспокоит.
— Прошу прощения за неблагозвучное словцо, но, как говорится, из песни слова не выкинешь!
— Я сейчас! — она будто невзначай выскальзывает вслед за доктором.
— Евгений Леонидович, насколько у моего… мужа это серьезно?
— Честно говоря, я не знаю, — говорит он задумчиво. — Здесь многое зависит от его индивидуальности. Были случаи, когда люди оставались в инвалидной коляске на всю жизнь. Но возьмите того Валентина Дикуля. Цирковой артист получил травму позвоночника и приговор врачей: ходить не сможет. А он не только поднялся на ноги, но и стал работать силовым акробатом — легковые машины на себе поднимал!
Что и говорить, врач её не успокоил! Испугалась она? Евгения спрашивает себя и не чувствует страха. Прорвемся!
На третий день пробуждение Толяна Евгения нахально просыпает. Знает, что он, как говорила бабушка, "продирает глаза чуть свет", но не думала, что, ослабевший и больной, он так быстро вернётся к своим привычкам.