Эка меня занесло! Внесем поправки. Саманта — не Лолита. Ей двадцать семь лет, несмотря на два розовых бантика в волосах. Очарование юности давно исчезло, но желание посюсюкать осталось. Вот капризно оттопырила губу: знак, что недовольна, и мне пора исправляться. Проявлять внимание, говорить комплименты и вести себя так, как написано в набоковском романе. Ну-ну, малышка, не на того напала. К тому же, ты не так уж умна, как кажешься. И не так уж красива. В который раз удивляюсь волшебной силе телевидения и хорошего визажиста. Вместе — они сила. В чем сила, брат? В ящике. Сыграешь в него — и проснешься знаменитым.
— Почему вы с ним расстались?
— А мы с ним и не сходились. Покувыркались немного в постели, и все тут. Он — не герой моего романа. Слабый…
— В чем?
— Во всем. Он только кажется сильным и уверенным, но когда с ним начинаешь общаться, выясняется, что он — тряпка. Терпеть не могу мыть полы! Укачивает.
Интересный ассоциативный ряд.
— Но ты за него довольно долго боролась…
— Послушай, док, когда у меня берут без спроса косметику, я сержусь. Когда кто-то надевает мои вещи, я злюсь. Но когда кто-то имеет виды на моего парня, я просто зверею. Попроси Вета отдать ей Тиграна, отдала бы без скандала. Еще и ленточками бы перевязала. Пользуйся! Но без спросу, спрашивается, куда влезла? За такое и морду набить можно.
— Сама же себе и противоречишь — сначала говоришь, что у вас не было никаких отношений, потом изображаешь ревнивую собственницу. Где логика?
— А когда женщина отвечала за свои слова и поступки? — Она снова выдула большой розовый пузырь. Он лопнул, оставив на коже резиновую паутинку. — Иногда я такая противоречивая, что сама себе удивляюсь.
— Парня, я так понимаю, у тебя сейчас нет?
— Правильно понимаешь, нет у меня парня. И где его найти? Набрали сексуально озабоченных придурков, даже поговорить не с кем. А я, между прочим, богатый внутренний мир. Три курса МГИМО. И еще я авангардное искусство люблю, — закрыв глаза, Саманта нараспев процитировала: — "Сюрреализм есть чистый физический автоматизм, посредством которого мы стремимся выразить в слове или в живописи истинную функцию мысли. Эта мысль продиктована полным отсутствием всяческого контроля со стороны рассудка и находится за пределами всех эстетических и моральных норм". Здорово, правда?
— Неплохо. Андре Бретон. "Манифест сюрреализма". Если не изменяет память, увидел свет в 1924 году.
— А ты умный, дядя, — не без уважения признала она. — А вот Тигран ни черта не понял, сказал, что я слишком скучная.
Я представил, как она цитирует Бретона в постели, и содрогнулся. Всему свое время…