— Хочешь, в цирк пойдем?
— Нет.
— А в театр?
— Нет.
— В кино?
— Нет.
— В гости?
— Нет.
— Доктор, почему он ничего не хочет?
Доктор часами говорил о загадочной детской психике и скрытых желаниях, смахивал в ящик стола деньги и с облегчением прописывал успокоительные капли — на всю семью. В квартире поселился запах валерьянки и пустырника, безразличный для сына и омерзительный для отца.
— А в Планетарий хочешь? — с обреченной надеждой спросила как-то родительница, выпив очередную порцию валерьянки пополам с коньяком. В ее голосе послышались тоскливые нотки: — Там звезды. И они очень красивые.
Звезды. В душе шевельнулось что-то сладкое и мучительное, словно после длительного отсутствия возвратился домой. И неожиданно для себя и для матери он выдавил:
— Хочу!
Мать купила билеты в Планетарий. Он навсегда запомнил свое первое ощущение, когда вошел в зал, уселся в кресло и запрокинул голову в немом, но очень важном вопросе. Звездное небо, напоминающее плащ волшебника, укрыло все вокруг. Стало тепло и уютно. А потом захотелось плакать. Звезды, одна за другой, подсвечивались по указанию виртуального экскурсовода, планеты подмигивали, созвездия складывались в причудливые сочетания. Вот промчался круторогий Телец, проплыла Дева, запутавшись в Волосах Вероники, Рака догнал игривый Лев, которого в свою очередь поразил бесстрашный Персей. И где-то заплакала безутешная Андромеда.
Дыхания не хватало. Он плыл по небу, растворяясь в сверкающих точках: каждая при ближайшем рассмотрении оказывалась неизведанным миром, где были установлены свои собственные законы. На их изучение могла уйти целая жизнь. Его жизнь.
Потом небо стало светлеть, и он увидел безупречную северную панораму, безжизненную и красивую. Но в ней не было звезд.
— Тебе понравилось? — тихо спросила мать. Ее лицо, постаревшее и подурневшее, вдруг волшебным образом преобразилось. Так, наверное, выглядела Пенелопа в тот день, когда швырнула в Одиссея сотканным покрывалом. Мысленно швырнула, конечно. Просто она обрадовалась возвращению мужа.
— Да, — прошептал ее сын. — Звезды, они такие…
— Чудесные?
— Особенные. У них есть все, чего нет у нас. И они не нуждаются в счастье.
Мать с удивлением посмотрела на восьмилетнего сына. Чужой и нежеланный, он вдруг показался ей самым родным. Но ощущение чуда исчезло, как только они вышли из Планетария. Под ногами мокли черно-желтые листья, дул пронизывающий ветер и летели капли дождя. Сын молчал, а она с трудом сдерживала слезы. Когда она совершила единственную и теперь уже не поправимую ошибку? Потом в низу живота ударила резкая, обжигающая боль, и стало не до воспоминаний.