— Посмотрим, как ты выстроишь свои отношения с сыном. Мальчикам нужно много денег, чтобы утвердиться.
— Особенно если они сами не умеют их зарабатывать, — все не могу остановиться я.
— Хочешь сказать, что я плохая воспитательница?
— Хочу сказать, что вы из тех людей, которые легко разводят руками чужую беду и не могут дать ума своей.
— Ты мне грубишь.
— Почему бы и нет? — Я смотрю на ее лицо, на котором вовсе нет раздражения; она скорее констатирует это с некоторым удивлением, но потом вроде спохватывается:
— Кто из нас разводит чужую беду руками, неизвестно. Хотела бы я посмотреть, как бы ты себя вела в моем случае.
— Да уж не бегала бы и не кудахтала!
— Я думаю, тебе лучше уйти.
Лицо моей бывшей свекрови принимает отстраненное, высокомерное выражение. Я понимаю, что перегнула палку.
— Простите, я, конечно, не имею права говорить с вами в подобном тоне.
— Вот что мне странно, почему ты не боишься? — спрашивает она. — Ведь я тебе рассказала, что мое положение можно квалифицировать как крайне опасное. Я от страха даже спать не могу…
— Ну и чего хорошего? Во-первых, если уж на то пошло, я здесь не при делах. Вон в шкаф спрячусь, никто и не подумает меня искать. Если вы не скажете. А во-вторых, какая польза от страха? Помните классика: жил — дрожал, умирал — дрожал… Вы из-за этого постарели сразу лет на десять, а разве удалось решить проблему?
Марина Константиновна вздрагивает от удивления. Наверное, она никогда и думать не думала, что мы с ней не только встретимся, но и я смогу разговаривать с ней в таком же тоне, в каком когда-то со мной говорила она.
— Не помогло… Смотри, какая ты агрессивная стала. Я тебя совсем другой помню.
— Забудьте!.. И еще, к нам едет помощь.
— Ты позвонила в милицию? — В глазах ее появляется ужас. — Они сказали, если я обращусь в милицию, моему Петру Васильевичу придет конец.
— Нет, это не милиция, это мои друзья.
Она вздрагивает от того, что звук режущего металл диска становится все отчетливее.
— Запомните, вы в квартире одна, — шепчу я ей прямо в ухо и отхожу в глубь коридора, под прикрытие высокого массивного шкафа.
Похоже, Найденов со своими телохранителями не успевает к нам на помощь.
Если их больше трех, то мне крышка. То есть ничем Марине Константиновне я помочь не смогу, а вот если двое — шанс есть. Особенно если один задержится возле Лавровой, а второй пойдет в комнаты. Мимо меня.