– Монгол, я ж сказал девице снотворного подсыпать, – встрял в разговор Франкенштейн, – что ж ты сам-то наклюкался?! За компанию?
– За компанию, – Монгол спустил ноги на пол, пошевелил пальцами. – Эта гадина чашки подменила.
– А как же она поняла про снотворное? – Франкенштейн удивленно выпучил глаза. – Ты что, как истинный джентльмен, предупредил даму о своих коварных планах?
– Ты меня за идиота принимаешь? Я сделал так, как ты велел.
– Значит, орал на всю хату, когда со мной по телефону трепался.
– Не орал, вполголоса говорил. Она как-то сама догадалась. Наплела мне с три короба про врача-маньяка, заставила в прихожую сгонять за вещдоком. Вот, наверное, когда я из кухни вышел, она чашки и заменила, стервозина.
– А за каким вещдоком ты ходил, позволь полюбопытствовать? – оживился Франкенштейн.
– Да, ерунда! – Небрежный кивок не прошел даром для измученного организма, в голове зашумело, а худая рожа Франкенштейна стала вдруг расплываться и терять четкость.
– Водичка. Выпей, Монголушка. – Зубарь – вот кто настоящий друг! – сунул ему под нос запотевший стакан, осторожно погладил по гудящей голове.
Водичка помогла, головную боль не изничтожила, но сушь во рту убрала, говорить стало легче.
– Так что там с вещдоком? – не унимался Франкенштейн. – Что она вообще тебе рассказала? Не томи, любопытно же! Да и менты интересовались. Следователь обещал тебя на допрос вызвать, когда оклемаешься, а пока нам все поведай. Как на духу.
Как на духу… ишь, исповедник выискался.
– Ну, я ж говорю, наврала с три короба. – Чтобы придать речи плавность, пришлось сделать еще один большой глоток из стакана. Ну и снотворное! – Сказала, что в больнице к ней в палату маньяк приходил.
– Маньяк маньяка видит издалека! – радостно заржал Зубарь, но под укоризненным взглядом Монгола тут же заткнулся.
– А почему она подумала, что он тоже маньяк? – спросил Франкенштейн таким тоном, точно больничный маньяк и в самом деле существовал.
– Говорит, что не спала, когда он к ней в палату зашел, что он сразу показался ей странным.
– Чем именно? – Франкенштейн в нетерпении подался вперед.
– Ну, типа, свет не стал в палате включать, двигался осторожно, а в руке шприц держал.
– А что в шприце? – Зубарь слушал рассказ, открыв рот. Дите малое, честное слово!
– Девица считала, что яд. Почему-то она сразу решила, что доктор пришел ее убивать, и заорала благим матом. На ее крик прибежала санитарка. Ну, маньяк ей шею и свернул.
– Кому? – Зубарь испуганно хрюкнул.
– Санитарке!
– А зачем?
– Откуда ж я знаю! Может, чтобы свидетеля в живых не оставлять, а может, ради удовольствия. Он же маньяк! – Ну вот, приплыли. Еще чуть-чуть, и он сам в несуществующего маньяка поверит. – В общем, этот злодей-призрак санитарку прикончил, а девчонку вроде как не успел – убежал.