Время шло, а им так никто и не открыл.
– Ну, что стоять-то тут? Может домой? – с плохо скрываемой надеждой спросил Зубарев и испуганно вздрогнул, когда за их спинами что-то зловеще хрустнуло.
– Здраштвуйте, гошти дорогие. – Из темноты вынырнула долговязая тень. – Давненько я человечешкой кровушкой не баловалша.
Скудного лунного света хватило, чтобы увидеть белый балахон, раскинутые в стороны лапы и фосфоресцирующие клыки.
– Матерь Божья… – Зубарев прижался спиной к запертой двери и забормотал что-то неразборчивое.
Чудо в балахоне Монгола не впечатлило, скорее взбесило – самому захотелось кровушки или, на худой конец, свернуть кому-нибудь шею. Возможность представилась почти сразу же: привидение или вампир – хрен поймешь – с замогильным подвыванием шагнуло навстречу. Шея у него оказалась хилой, прямо-таки цыплячьей, и как только Монгол сжал ее чуть посильнее, подвывания сменились жалобным визгом.
– Эй, мужик, ты што, шуток шовсем не понимаешь? – При ближайшем рассмотрении оказалось, что это, конечно, не вампир, а тщедушный, облаченный в медицинский халат парень, дикцию которого изрядно портила пластмассовая вставная челюсть.
– Таких не понимаю. – Монгол разжал пальцы, и горе-вампир отпрянул в сторону. – Вроде бы в гости серьезных людей позвал, а сам тут устраиваешь какой-то цирк. Зубы где взял?
– У племянника одолжил. – Челюсть шлепнулась на крыльцо, противно хрустнула под наступившим на нее ботинком. – Думал, прикольно получится, а вы совсем без юмора.
– Я с юмором, – подал голос приободрившийся Зубарев, – я тебя, Валик, сразу узнал.
– А чего ж, если узнал, чуть дверь от страха не снес? – Валик поднялся на крыльцо, зазвенел ключами.
– Так это я подыграть тебе решил, думал товарища своего напугать, а он, видишь какой оказался, без юмора…
– В моем деле без юмора никак нельзя, потому что…
Разъяснения Валика потонули в пронзительном скрипе открывающейся двери, под козырьком крылечка ярко вспыхнула лампочка. Значит, электричество в этом царстве мертвых все-таки имеется, просто его экономят.
– Водку принесли? – В бескомпромиссном электрическом свете от готического антуража зубаревского одноклассника не осталось и следа. Высокий, болезненно худой, с копной рыжих волос и редкой щетиной, парень выглядел не особо респектабельно и на роль Харона совсем не годился. Даже подозрительные бурые пятна на мятом медицинском халате не добавляли ему брутальности. Невольно задашься мыслью – а стоит ли такому заморышу что-либо доказывать?
– Обижаешь, – Зубарев кивнул на стоящий на крыльце пакет с провиантом.