Утром она проснулась от телефонного звонка. Противогриппозный порошок, которым напоил ее Толик, содержал в составе легкое снотворное, и она проспала крепким сном на том же диване, где и уснула, даже не слышала, как Толик ушел на работу. Звонок оглушил ее, и спросонья она слегка растерялась — где она, сколько времени, почему солнце так ярко светит, она опоздала на работу? Резко вскочила. Легкая, тупая боль в затылке напомнила о болезни. Телефон настойчиво звенел.
— Алло? Привет, Любаша.
Голос хрипел, горло нещадно жгло.
— Совсем разболелась?
— И не говори. Все тело ломит. Сегодня вроде чуть получше, может, до завтра уже оклемаюсь.
— И не думай! Тебя послушать — так тебе еще неделю валяться. Без тебя завод не рухнет, а здоровье дороже.
— Спасибо тебе, что беспокоишься. Я слышала, как ты вчера звонила, сил не было подойти.
В трубке зазвенел Любашин смех.
— Я, конечно, хорошая девушка, но все же звонки — не моя заслуга. Я вчера и не знала, что ты ушла рано. Твой рыцарь мне новость принес.
Лика улыбнулась. Какой же он милый и смешной, ее мальчик! Строго следует запрету не звонить домой, но находит пути узнать о ней.
— У меня тут еще новость. Ты вообще можешь говорить?
— Могу. Толик ушел, я одна. Представь, вчера он даже мне лекарство дал, неожиданная забота.
— Хм, это хорошо. — Люба слегка замялась. — Значит, можешь говорить? Тогда пусть он сам тебе скажет
— Кто он?
Трубку уже выхватил Тихонов.
— Лика? Ликуся? Что случилось? Что, совсем плохо, да? Может, привести что-то? Лекарства, фрукты, малину? Ты скажи, я передам.
— Спасибо. Но я в порядке. Обычный грипп. Пару дней — и пройдет. До субботы обещаю выздороветь, малыш.
— Обещаешь?
Надо же, даже не стал спорить. Обычно он яростно сопротивлялся, когда она его называла Малышом. И хотя Малыш был на две головы ее выше и в два раза шире в плечах, он все равно был для нее малышом — своей чистотой, своим прямодушием. При этом она вовсе не думала, что он инфантилен или наивен. Наоборот, в житейских ситуациях он был куда более приспособлен, чем многие более старшие ее знакомые, но все то хорошее, что может пронести человек с детства во взрослую жизнь, Миша сумел сохранить.
— Обещаю, Малыш. Ради нашей с тобой встречи я сумею одолеть любую болезнь.
— А я тебе сюрприз приготовил.
Да же по его голосу можно было догадаться, как сияет при этом его лицо.
— Какой сюрприз? Что ты еще придумал, а, Мишка?
— Подойди к окну.
— У меня все тело ломит, а ты меня заставляешь вставать!
— Подойди, подойди, иначе не увидишь.
— К какому окну?
— То, которое во двор выходит.