Алюминиевые глазки блеснули. Это были уже не пфенниги, а колючие льдинки. Оберст понял намек и с показной готовностью согласился:
— Естественно, естественно! Командир дивизии генерал Штейнбергер оповестил меня о вашей миссии. Я уже отдал необходимые распоряжения, и для вас солдаты готовят в удобном месте безопасную позицию. Кроме того, вам будут помогать четыре лучших стрелка...
— О господин оберст, — наклонил голову Отто, — благодарю вас! Но я предпочитаю заниматься своим скромным делом самостоятельно, без помощников. Позицию мне хотелось бы выбрать также после визуального ознакомления с укреплениями противника. При этом придется, вероятно, подготовить несколько вариантов, в разных точках.
Оберст пожал плечами:
— Я считал своим долгом предложить вам это. Земля уже промерзла, и работать лопаткой трудно, особенно одному. Тем более если вы намерены выбрать несколько позиций.
Подали завтрак. В небольшом, обитом досками блиндаже оберста собрались начальник штаба полка, тощий майор с желтым, наверное от болезни печени, лицом, высокий черноволосый уполномоченный контрразведки в пушистом темном свитере, похожий на спортсмена, еще какие-то офицеры, которых оберст не представил и которые держались с Отто, не скрывая недружелюбия. Один, знакомясь, трижды щелкнул каблуками, другой приветствовал Отто, подняв два пальца к виску, хотя и был без фуражки, третий искусственно улыбнулся, несколько раз коротко оскалив рот с вставными металлическими зубами. «Шуты!» — злился про себя Отто.
Разговор за столом не клеился, все молча, словно нехотя, ели, и это безразличие было непонятно, потому что Отто, как их, конечно же, известили, прибыл прямо из Берлина и мог рассказать уйму новостей.
— А в минувшее воскресенье возле имперской канцелярии произошел любопытнейший случай...
Никто, однако, не обратил на эти слова Отто внимания.
Молчание затягивалось, поэтому оберст сказал:
— Пока гауптман гостит у нас, наш долг — сделать его пребывание не только приятным и безопасным, но и максимально эффективным...
Оберст окинул стол тусклым взглядом и добавил с неуловимой иронией:
— Эффективным в боевом отношении, разумеется.
Оберст, несомненно, намекал на анахронизм снайпинга в условиях современной войны с ее автоматическим оружием, танками, реактивной артиллерией, авиацией. Отто уже приходилось, и неоднократно, слышать нечто подобное от других фронтовиков. Но это противоречило, во-первых, установке фюрера и, во-вторых, умаляло значение единственной военной профессии, которой Отто владел в совершенстве и благодаря которой прославился. Можно ли было пропустить мимо ушей такое замечание?