Вера перешла улицу и села на скамейку сквера, ей нужно было сосредоточиться.
«Веревка… — думала она. — В начале войны в этом помещении была пошивочная мастерская Славоградской артели; электричество в мастерской часто выключали, посредине потолка повесили на большом крюке керосиновую лампу-„молнию“. Потом Тима открыл здесь мастерскую, и, когда делали ремонт, он хотел этот крюк вывинтить и не смог. Он говорил: „Торчит крюк, а он мне совершенно не нужен“. Да, да, это она отлично помнит! Почему же веревка висит на этом крюке? Веревка висит и качается. Качается веревка потому, что наверху работают сотни швейных машин и трясут потолок мастерской…»
Вскрикнув, она бросилась к мастерской и ударила плечом в дверь. С грохотом и звоном, дробясь на мелкие осколки о железную подпорку внизу, стекло посыпалось внутрь тамбура. В окна швейной фабрики выглянули работницы. Машины наверху остановились, и в наступившей тишине Вера услышала собственный крик.
— Что случилось? — крикнул кто-то сверху.
По лестнице загремел топот многих ног, выбежали работницы, впереди них показался закройщик, вооруженный длинным ножом для раскроя, он допытывался:
— Что случилось? Черт, да что же случилось, в конце концов?
Вера молчала.
Закройщик бросился к двери, сквозь разбитое стекло протянул руку и вытащил угловое железо, подпиравшее дверь, затем, убедившись в том, что вторая дверь закрыта изнутри на крючок, он вставил узкое лезвие своего ножа в щель и приподнял крючок.
То, что он увидел, заставило его отшатнуться.
— Граждане, что здесь происходит? — спросил сержант милиции, с трудом протискиваясь через толпу.
— Там… там… — только и мог произнести закройщик, указывая на открытую дверь мастерской.
Милиционер вошел в мастерскую и тотчас же выбежал обратно.
— Поручаю, гражданин, вам! — распорядился сержант, обращаясь к закройщику: он был здесь единственным мужчиной. — Никого не пускайте в мастерскую, пока я не вернусь! — И, придерживая правой рукой кобуру, он побежал в сторону площади, где был телефон-автомат.
Когда милиционер вернулся, возле мастерской уже тормозила дежурная машина, приехали начальник районного отделения милиции, следователь и судебно-медицинский эксперт.
Майор принял рапорт сержанта милиции и пошел в мастерскую, где следователь уже приступил к фотосъемке места происшествия.
Заметив на жестком диване для посетителей женщину, майор сказал:
— Прошу, гражданка, удалиться. Здесь вам делать нечего!
Женщина сидела прямо и неподвижно, закрыв рот тыльной частью руки. Взгляд ее был устремлен вперед. Вздрагивая всем телом, она дышала часто и порывисто, как зверь, загнанный погоней.