Крещение было для меня чем-то таинственным и непонятным. Именно тогда я впервые увидел, что такое церковь. Иконы и горящие свечки казались мне какими-то пришельцами из потустороннего мира.
Меня раздели до трусов, отчего было неловко, и священник помазал меня каким-то маслом, ставя крестики на лбу, ну руках и на ступнях. Потом был большой чан со святой водой, в который я наклонил голову. До сих пор помню эти струйки воды, стекающие с волос по щеке и подбородку.
Моим крестным стал сын деда Густава – Фридрих. Он сейчас живет в городке Бланкенратч на севере Германии.
Когда вышли из церкви – зазвенели колокола.
А потом через год, когда я уже пошел во второй класс, распался Советский Союз. Начали дорожать продукты, появились так называемые «спекулянты». Уехали немцы и поляки. Майя долго обнимала меня и целовала на прощание.
- Я тебя никогда не забуду, - сказала мне она. – Никогда.
- Я тебя тоже.
В дом немцев въехали новые люди. Украинцы. Среди них оказался Павлик, мальчик старше меня на год. Мы с ним позже подружились. Но уже как раньше, я не мог свободно бегать по дому Майи. Все родное когда-то, стало вдруг недосягаемым и чужим. Иногда сквозь забор я с грустью смотрел на гамак, здесь мы качались с Майей, а вон там дальше, где стоят вишни, раньше был наш шалаш. Но теперь его нет. Новые соседи поставили там кроличьи клетки и стали разводить кроликов.
На чеченском хуторе тоже стало неспокойно. Чеченцы отказались пасти скот и не пускали на «свои земли». Произошли стычки между управлением совхозов и чеченцами. А потом все как-то моментально стало странным и непонятным. Менялись курсы валют, в продаже появились пластинки на английском языке, стали отключать свет в селе.
Мама работала ночами в больнице. И когда отключали свет в селе, я ехал в город на автобусе к ней в больницу, чтобы сделать уроки.
А потом я реально ощутил, что такое зима. Ощутил впервые, потому что не было денег на то, чтобы купить мне хорошие сапоги. Я ходил в школу в осенних ботинках, утопая по колено в снегу, и было очень холодно. Дома мы грели печку, и мама наливала кипяток мне в железный тазик, но я его не чувствовал, настолько замерзали ноги.
Так, как мы нуждались в деньгах, мама решила подселить квартиранта. Это оказался студент. Его звали Дима.
Дима поселился в комнате, которая раньше была залом. Он привез с собой кучу книг и кассетный магнитофон. До этого я видел только пластинки.
В первый же день мы с ним сразу же подружились. Он схватил меня, словно я был котенком, перевернул вверх ногами и начал щекотать.