Назер наложил на тетиву вторую стрелу, и еще одна огненная нить протянулась над Афинами. Словно клок высушенного солнцем сена, вспыхнула казарма «гарпий» возле гончарных рядов. Теперь там и сям появлялись новые кучки людей, целеустремленно спешивших к заранее известной им цели, и предметы, которые они несли в руках, временами отбрасывали яркие блики солнце играло на блестящих остриях мечей, топоров и копий.
– Давай! – азартно выкрикнул Эант. – Там еще казарма, у фонтана!
Назер, натянувший было лук, внезапно повернулся и выпустил стрелу совсем в другую сторону, в направлении моря. Ослепительно сверкавшая нить пролегла над песком, алая искра коснулась старого корабля. Померещилось или правда было – над пустынным берегом пронесся стон бессильной злобы. Столб дыма потянулся к небу.
– Вот так, – сказал Назер. – Клянусь огнем, в мире и так достаточно падали.
Он вновь стал похож на очень красивого веселого сатира, белые зубы сверкали из буйной бороды, глаза смеялись, и по-прежнему было ясно каждому смотревшему на него, что земля велика и могуча, что ее хмельные соки кипят животворящей силой, что ни угасания, ни смерти – нет.
– Малыш, я вижу на твоем лице выражение триумфатора, – сказал он. Рано, ты уж поверь. Всего лишь три столба пламени. Нам еще столько предстоит сделать. Особенно тебе – твоим оружием будет слово. Пошли?
Он поправил меч и стал спускаться с горы, и за ним двинулись другие. Эант заторопился следом. Впервые он не обиделся, когда его назвали малышом.