Никого из своих товарищей он не видел. В нескольких метрах спереди от него плыло весло. Он схватил его. Прикоснувшись к дереву, вдруг почувствовал, что вода совсем ледяная, и все его тело охватил холод.
И тут Тайхман увидел «Альбатрос». Он убедился, что его товарищей рядом нет и никто из них не плывет к кораблю. Он плыл медленно — начала сказываться усталость. Его руки и ноги налились свинцом. Соленая вода жгла глаза; он закрыл их и подумал: «Они придут и подберут меня». Время от времени он открывал глаза, боясь потерять направление.
Он увидел, что «Альбатрос» совсем не приближается, по всей видимости, там напрочь позабыли о матросе второго класса Тайхмане. Но он слишком устал, чтобы беспокоиться об этом. Вдруг впереди себя Тайхман увидел какой-то предмет. Он подумал, что это кто-то из его товарищей. Предмет не двигался. Снегопад усиливался. Когда он снова взглянул наверх, снегопад полностью закрыл от него «Альбатрос». Он не видел ничего, кроме воды и снега. Его начал охватывать страх.
Впереди него находился предмет — теперь он понял, что это резиновый плот. Тайхман очень ему обрадовался. «Ганс», — услышал он чей-то голос. Голос прозвучал неразборчиво, и Тайхман никак не мог понять, откуда он доносится. Он затряс головой, надеясь, что, когда из ушей выльется вода, он станет лучше слышать. Он ухватился за трос, шедший по периметру плота, и почувствовал, что он туго натянут. Перебирая руками, он добрался до кормы и с другой стороны увидел своих товарищей. Дрожа от холода, с посиневшими губами, они держались за трос. Тут же он увидел и «Альбатрос». Это плот загораживал его от Тайхмана.
— Что это ты все плаваешь кругами? — спросил Штолленберг, стуча зубами.
— Мы тут все глотки посрывали, пытаясь до тебя докричаться, — произнес Хейне. — А ты плаваешь вокруг, как будто сдаешь экзамен по вольному стилю. — Говоря это, Хейне пытался разозлить себя, но слишком замерз, чтобы по-настоящему рассердиться.
— Я ничего не слышал, — произнес Тайхман.
— У тебя никогда не было музыкального слуха, — заметил Хейне.
— Перестаньте болтать. Нужно залезать на плот. Боже, я совсем задубел, — заявил Фёгеле.
Они вскарабкались на одну сторону плота и вдавили ее под воду; Тайхман дотянулся до троса, шедшего по другую сторону, и тянул его на себя до тех пор, пока плот не ударился днищем о воду.
«Альбатрос» тем временем приблизился. Главный старшина подтянул их к борту лодочным крюком. Четверых матросов подняли на палубу, а за ними и плот.
— Ну, как себя чувствуете, молодые адмиралы? — спросил Питт.