Кэрри прижалась к Алексеусу.
— Боюсь, мы заставили всех ждать обеда, — сказал тот.
Так неужели из-за этой задержки создалась столь жуткая атмосфера - ножом можно резать? Их опоздание не объясняет, почему все так смотрят на нее. Что она сделала ужасного? Может, дело в платье? В огромном декольте? Зачем же Алексеус просил ее надеть это платье и не дал взять шаль? И волосы? Она одна была с распущенными волосами, ей все время приходилось откидывать их назад, и каждый такой жест привлекал всеобщее внимание — и мужчин, и женщин. Многие поглядывали на ее шею — бриллиантовое колье? Но на некоторых женщинах были жемчужные украшения, по крайней мере, одна носила изумительное рубиновое ожерелье, явно очень дорогое, на шее другой красовался кулон с большим сапфиром, а на груди — крупная бриллиантовая брошь.
Может, дело в том, что Алексеус не предупредил хозяйку о ней?
Это же не моя вина. И я не виновата, что не говорю по-гречески.
Она и по-итальянски не говорила, но в Милане, однако же, никто ее не игнорировал.
Нет, что-то здесь не так. Что — непонятно. И Кэрри оставалось только одно — игнорировать все это. Потому она ела, совершенно не чувствуя вкуса изысканных деликатесов, стараясь мало пить, ощущая себя бесконечно несчастной и убогой. Почему Алексеус не оставил ее в летнем домике? К тому же она была лишней женщиной за столом — девушка в оливковом сидела на противоположном краю стола рядом с хозяйкой и без кавалера.
Кэрри не знала, как вынесла эту пытку, это унижение длиной в вечность. Наконец все стали выходить из-за стола. Алексеус снова взял Кэрри за руку, подошел к хозяйке и сказал ей несколько слов по-гречески, на что та ответила коротко, сквозь зубы. Он вновь поцеловал даму в щеку и направился к выходу, ведя за собой Кэрри, которая шла молча, стараясь не споткнуться на своих высоченных каблуках.
Когда они вошли в дом на пляже, Алексеус с отстраненным видом извинился, сказал, что он должен проверить электронную почту, и удалился.
Кэрри поплелась в спальню с ужасным чувством. В первый раз с момента их встречи показалось, что радужный мыльный пузырь вот-вот лопнет.
Алексеус смотрел на экран ноутбука, ничего не видя. Его метод оказался эффективным, определенно. Жестоко, но эффективно. Он недвусмысленно дал понять всем — его нет в списке лотов на ярмарке женихов. Анастасия, вполне естественно, поняла намек. Неприятно, но, по крайней мере, ему удалось убедить ее, что он совсем не подходящий для нее муж. Мать кипит гневом, недовольством, осуждением. Очень неприятно. Нехорошо, что Кэрри, как обычно, привлекла внимание всех мужчин, но завтра они уедут, и она никогда не встретит никого из них.