Из коридорчика, что был в правом ближнем к барной стойке углу, такой же ленивой походкой какой шел от машины, вышел Пескара и направился к столику, где сидела землянка с обалденной фигурой.
Монлис облегченно вздохнул и довольный тем, что не ошибся, сделал еще один глоток волшебного напитка.
Подходя к столику испанец улыбнулся и обошел его со стороны своей подружки.
Скользнув рукой по ее шее, щеке, коснувшись пальцами прелестного ушка, Пескара опустился на стул, спиной к Монлису и приступил к ужину, который принесли минуту назад. Монлис допил пиво и пошел в туалетную комнату.
Выйдя из коридорчика Монлис остановился и еще раз оценил обстановку. Энрике сидел за столиком со своей подружкой, охрана, сидя за столиками по бокам от хозяина, потягивала через соломинку апельсиновый сок. Монлис миловидно улыбнулся и пошатываясь с этой улыбкой двинулся в сторону испанца. Когда он приблизился охрана несколько насторожилась, но руки фербийца были пусты и охрана продолжала наблюдать, готовая принять меры в любую секунду. Когда между испанцем и инспектором осталась пара шагов, один из телохранителей медленно поднялся со стула. Пескара заметил это, но было уже поздно. Пальцами правой руки Монлис коснулся его шеи. Почувствовав на шее прикосновение, Пескара вздрогнул и втянул голову в плечи. Монлис левой рукой взял испанца за подбородок и взасос поцеловал его в губы. Пескара оцепенел от такого фокуса и смог лишь только несколько раз словно крыльями взмахнуть руками с растопыренными пальцами. Телохранители замерли и в недоумении переглянулись.
Однополая любовь среди фербийцев была чрезвычайно редка, тем более любовь фербийца и землянина…
Сделав задуманное Монлис отпустил Пескару и, мило улыбаясь, посмотрел в его ошалевшие глаза. Подружка испанца так и осталась сидеть с соленым масленком на вилке и с открытым ртом, который медленно искажался в гримасе отвращения. Рассматривая Пескару с милой улыбкой на лице, Монлис выдержал паузу.
— А я смотрю, ты это или не ты?… — сладко пропел Монлис, грациозно склонив голову на бочок и подтянул к подбородку сложенные вместе ладошки. — Ну, что же ты, шалунишка, не звонишь, не пишешь? Убежал в Наувар и затаился…
— Монлис улыбнулся еще шире. — Тор-ре-е-ро-о-о… Позвони мне сегодня.
Шальшок поднял вверх правую ладошку и, прощаясь, пошевелил пальчиками.
Также легко, но, как и прежде без пошлости, покачивая бедрами, Монлис направился к выходу. Он еще не успел подойти к дверям, как Пескара опомнился, вскочил, чуть не опрокинув свой стул, и кинулся вдогонку. Охрана переглянулась, но идти следом за хозяином не рискнула.