— Не считая, разумеется, Альтамира, — усмехнулся он. — Что ж, в таком случае я хотел бы получить от вас одно обещание.
— Я вас слушаю.
— Если случится так, что мой сын останется сиротой, вы ограничитесь тем, что имеете, и не будете пытаться получить для вашей дочери то немногое, что принадлежит ему как наследному графу Луис эль Горра.
Я проглотила и это. И лишь сказала:
— Клянусь вам, Фернандо получит все, что ему причитается.
Едва уловимая усмешка пробежала по его лицу, когда он ответил:
— Я бы предпочел, чтобы вы не приносили никаких клятв.
Удар снова пришелся по самому уязвимому месту.
— Обещаю вам не пытаться заполучить что бы то ни было из наследства вашего сына. Но если вы не верите мне, к чему вам мои обещания.
— Мне — ни к чему. Вы будете помнить о них. Счастливого пути, мадам.
Я не могла не спросить:
— А Жанна? Означает ли ваше согласие на развод, что она будет продолжать считаться вашей дочерью?
— Доказать обратное мне уже не удастся. Тем более, после того, как вы столько времени провели в моем замке.
— Поверьте, если бы я могла повернуть время вспять, я бы нашла другой способ обеспечить будущее Жанны. Я не могу попросить прощения у донны Изабеллы… но я приношу вам свои извинения.
— Я принимаю их. Хотя и не вижу смысла извиняться, добившись цели, — добавил он с той же высокомерной усмешкой. — Мои люди сопроводят вас до первого каравана. Прощайте, мадам.
— Благодарю вас… — это было все, что я могла сказать.
Я уже направилась к двери, но тут же вернулась.
— А как же Фернандо? Он потерял мать, теперь лишится подружки, а потом уедете вы… — я осеклась, взглянув на его лицо. Он был похож на человека, у которого только что оторвали часть тела. Едва ли понимая, что говорю, я закончила свою мысль:
— Ему будет тяжело. Я могла бы взять его с собой на время вашего отъезда.
Мгновения, пока я это произносила, оказалось достаточно. На лицо дона Алонсо вернулось привычное выражение высокомерного упрямства.
— Фернандо уже достаточно подрос, осенью я отвезу его в школу Ордена Красного Рубина, пусть рыцари займутся его воспитанием. Я благодарен вам за проявленную заботу, но вам не о чем беспокоиться.
— Ну что ж, в таком случае прощайте, дон Алонсо.
Уложить наши с Жанной вещи было делом недолгим. Дочь, узнав, что мы едем домой, обрадовалась и обещала Фернандо показать ему много интересного, когда он приедет к ней в гости. Они оба так были возбуждены сборами и собственной болтовней, что, к моему удивлению, расстались легко и весело. Донья Хуана зашла к нам попрощаться, и у меня осталось ощущение, что в глубине души она довольна нашим отъездом. Хосефа простилась с нами тепло, но в целом, все восприняли наш отъезд как само собой разумеющееся, как неизбежное и должное свершиться.