- Чужие на дороге, человек тридцать верхом!
В нынешние времена отряд из тридцати воинов представлял собой серьезную силу. Боеспособных мужчин хутор мог противопоставить целых шестнадцать человек, за высоким частоколом можно относительно безопасно отсидеться, отстреливаясь из самострелов, но если гости позволяли себе лошадей, то и вооружены они могли быть соответствующе. Хорошего мало, проехали б лучше мимо, по своим делам, да кто на ночь глядя от теплого угла откажется. Молча мужчины похватали оружие и высыпали на улицу, завернув детей, сунувшихся было за ними.
Изнутри к частоколу вела насыпь, охотники занимали позиции, пританцовывая на морозе да поудобнее устраивая самострелы, заинтересованно выглядывали меж заостренных зубьев. Почти три дюжины всадников на укутанных в длинные стеганные попоны лошадях и не думали проезжать. Отряд уверенно свернул с русла реки и ровной колонной по два открыто направился к запертым воротам хутора.
- Хозяева! - привстал на стременах головной, ехавший по правую руку, - что смотрите хмуро, впустите погреться.
- Всех пускать, больно кровью ссать, - мрачно отозвался старейшина.
- Мы люди мирные, разве что бражкой угостить можем - от нее и правда ночью побегаете, - засмеялся собеседник, - тебя звать то как, батько?
- А батькой и зови, сынок, - не менял тон Сивый, - ехали б вы и дальше, если по мирному.
- В Каймонке вчера ночь гостевали, так Кулак говорил: хороший Сивый хозяин, радушный. Выходит, соврал, куркуль толстожопый?
- От такой оравы избавиться, соврал, как есть соврал, - охотно подтвердил отец, - а может вы Кулака на углях от его же хутора пытали, я почем знаю?
- Зачем на углях, у камина, за доброй кружкой, впускай, батько, в долгу не останемся.
- Уж вы то заплатите, с такими должниками голой задницей в снегу ночевать буду.
- Не кипятись, хозяин, - подал голос второй наездник, до этого молча слушавший перепалку, - пусти меня одного, поговорим, а там решишь.
Сивый задумался. Похоже, этот чужак здесь отдавал приказы, хуторяне вряд ли рисковали, впустив одного человека. Да и заложником может быть, в случае чего.
- Скажи своим, чтоб отошли на выстрел, - принял решение старейшина.
Вожак кивнул и сделал знак своим. Так же молча, словно призраки, сопровождающие его воины разделились на два рукава, разъехались в стороны, по широкой дуге развернулись, вновь собрались в колонну и откатились на порядочное расстояние.
"Ишь, словно на параде, как в старые времена, - промелькнуло у Сивого, - видно, перед каждым зимовьем так выкаблучиваются."
Когда гость остался один, старейшина приказал открыть ворота. Массивная дубовая створка отошла ровно настолько, чтобы в образовавшуюся щель смог пройти всадник. Под пристальными взглядами охотников и хищно нацеленными самострелами, не спешиваясь, незнакомец въехал во двор. Слав, стоявший на насыпи у самого входа, нервно снял ладони с пускового рычага, вытер о штанину, перехватил основание по удобнее. Раньше умели готовить бойцов - голыми руками десяток народу положить могли, боли не чувствовали, от оружия уворачивались. Ну, попробуй, порыпайся, посмотрим, как от болта уйдешь. Сивый к тому времени спустился вниз и стоял посреди двора, сложив руки на груди. Всадник неспешно подъехал, легко соскочил с коня, отбросил капюшон и стащил теплую шерстяную шапочку-маску с прорезями, не позволяющую морозному ветру добраться до щек. Среднего роста, не коренастый, в отличие от старейшины, а скорее сухощавый, но крепко сбитый и подтянутый, возрастом он не уступал Сивому. Волевое лицо, покрытое сетью морщин, спокойный и цепкий взгляд - похоже, что командовать этот человек научился еще до Войны. Он распахнул полы длинной шубы, демонстрируя отсутствие оружия: