В Тарханах постоянно вспоминали, что Елизавета Ивановна Горсткина тоскует и убивается. О молодом Горсткине говорили, что он человек вольнолюбивый и пользовался симпатией не только своих родных, но и всех образованных и свободомыслящих людей, с которыми общался, и крестьяне тоже уважали его. Надеялись, что молодых Людей с блестящими способностями непременно должны освободить!
Наступила весна, и никто ни о чем другом говорить не мог — так волновала всех судьба участников восстания. Рассказывали, что в Пензенской губернии появилось много листков, в которых высказывались «крамольные» мысли, говорилось, что необходимо свергнуть царя, незаконно захватившего власть и нелюбезного народу. Говорилось, что, если бы только крестьяне знали о том, что готовится восстание, они тотчас же присоединились бы к восставшим на Сенатской площади и пошли бы за войском Пестеля так же, как они присоединялись в свое время к отрядам Пугачева, и что победа была бы непременно на стороне крестьян.
Пензенские власти всполошились, и, желая «водворить порядок», пензенский губернатор разослал во все уезды чиновников, которых облек самыми широкими полномочиями в «отношении лиц, которые распространяли слухи о воле».
Повсеместно начались аресты.
В мае в Пензу был прислан флигель-адъютант полковник барон Строганов, который должен был следить за всеми донесениями по этому вопросу и наблюдать за «Искоренением свободомыслия» в народе.
В помощь охранному отделению была привлечена церковь. По всей России, по всем губерниям, уездам и волостям были разосланы инструкции священникам: им предлагали установить слежку за образом мыслей своих прихожан.
Тарханский священник тоже получил секретное предписание и, предполагая, что в Арсеньевой он найдет себе верную союзницу, пришел поделиться с ней новостью.
Вот точный текст этого «предписания»:
«Препровождаемый при сем экземпляр с высочайшего его императорского величества манифеста в 12-й день мая состоявшийся, благоволите в каждое воскресенье и в каждый праздничный день оный читать в церкви в течение шести месяцев внятно и вразумительно, дабы каждый вразумился. О разглашениях ложных слухов или толков, коль скоро вы заметите, тотчас о нем известите… (указанная в тексте фамилия, неразборчиво написанная, не сохранилась для потомков, но была известна священнику), который имеет долг взять под стражу и представить суду для поступления с ним по всей строгости закона».
За неделю тарханские крестьяне были оповещены о том, что им полагается в назначенное воскресенье присутствовать в церкви, чтобы выслушать новый царский указ. Были оповещены и крестьяне Дерябихи, Опалихи, Подсота и Новоселок, потому что там еще не было своих церквей и все они ходили в домовую церковь Арсеньевой. Все не уместились в церкви, и многие остались на ступеньках, ведущих к главному входу.