У Стрекалова на лице появилось недоуменное выражение, он покраснел даже чуток.
- Ты помоги мне в кресло перебраться, и отдохнешь нормально,- попросил, запинаясь, Стрекалов. Да пожалуйста. Я так устал, что мне на чужие комплексы всякие чихать с высокой колокольни.
Усадил жертву собственных экспериментов в кресло, лег, не раздеваясь, и мгновенно заснул.
Глава 3, в которой герой как-то по-дурацки заканчивает свою службу.
Утро. Надо идти на службу. Сейчас я встану и пойду на службу. Сейчас я встану, умоюсь, причешусь и пойду на службу. Демоны с ними - с причесываниями и умываниями, но если я не явлюсь на службу вовремя, мне не поздоровится...
К счастью, я не опоздал. Бежать, правда, пришлось, всю дорогу. Хорошо, что вчера не удосужился раздеться - сегодня точно опоздал бы. Друэгары и норлинги уже стояли у крыльца, Парфенов неодобрительно взирал на мой растерзанный вид, Гуннар Сваарсон упорно смотрел мимо, но Иван Сергеевич на крыльцо еще не вышел. Уффф!
Вдох, резкий выдох, еще раз, ну теперь дыхание не такое запаленное, можно поправить кобуру с револьвером, переместить "таран" в более удобное положение и привести в порядок, в конце концов, завязки на рубахе.
За спиной раздался ровный треск мотора, и прямо к крыльцу подъехал "стриж" с брезентовыми дверями и поднятым верхом. За рулем, надев автомобильные очки, восседала моя будущая жена, а справа от нее сидел, чуть нахохлившись и держа в руках СКС-М, папа. Папа! Папа! Сказать, что я был рад его видеть - означало соврать. Но, с другой стороны, пристав был одним из самых информированных людей в городе. И на инструктаже, определяя наши задачи на сегодняшний день, он вполне мог проговориться, что тут уже случилось, а что только намечается. И еще мне придется скрывать от его пронзительного взгляда тот факт, что у меня в гостиничном номере вольготно расположился тот, за кого объявлена неплохая премия, и кого считают похитителем смарагдов. И сам я, если честно, не каждому слову этого профессора кислых щей и соленых овощей верю, когда он рассусоливает, какой он белый и пушистый. С черным таким подсознанием, отвечать за которое не берется.
Стриж, разворачиваясь, сделал круг, из дверцы легко выскочил пристав. Какая досада, что на его дочке очки. Женский взгляд можно описывать часами. Он может быть огненным, бедовым, бездонным, в женских глазах можно утонуть, взгляд может быть лучистым... а чего там Иван Сергеевич, тестюшка будущий, говорит?
-... по старой схеме, и никакой самодеятельности. Особенно, Корнеев, тебя касается. Ясно?