Чего еще я знаю крупного? Война. Первая мировая. Война Балканская. Даже две балканские войны, первая и вторая. «Титаник»! «Титаник» утонул, если мне память не изменяет, в апреле 1912 года. Но как это можно использовать? Выполнить чертежи подводной лодки «Брюса-Паркингтона», застраховать их благополучное прибытие и отправить на Титанике и получить страховку? Спасти, кого то кто поплывет на «Титанике». Заключить пари о благополучном плавании на «Титанике»? Но это будет еще нескоро. Раскручиваться то надо сейчас. Это время, которое не ждет! Что так сидеть и ждать? А денюжков хочется и нужно сейчас! Время не ждет. Причем здесь Джек Лондон? А, ну да, это роман у него так называется.
Америка, страна безграничных возможностей! В Америку рвануть, да и запатентовать там, что ни будь. А патент продать! Ладно, как вариант годится. Что можно там запатентовать?
Жрать, хочется, как из пушки. Всегда, когда ходил с женой за продуктами, она говорила: "Ты потому столько колбасы и ветчинного рулета закупаешь, что голодный! В магазин надо ходить в сытом состоянии!". Правда, конечно, идешь в магазин, когда дома ничего и есть хочется, а там такие запахи в колбасном отделе! Ну и ладно! Пойду ка я, поем, а потом счет в Купеческом банке открою, куда мои миллионы будут стекаться. Гы-гы!
***
Вспомнивши Гиляровского, решил сходить в трактир Тестова. Творчество Гиляровского я знал прилично, и его описание обеда в "Большом Патрикевском трактире" всегда вызывало у меня обильное слюноотделение. Есть возможность проверить, как там кормят, значит проверим. Первый же извозчик, попавшийся мне на Ильинке, довез до угла Театральной и Манежной площадей. Извозчик, правда, назвал вторую Воскресенской, и я подумал как ее бедную не именовали, даже имени 50-тилетия Октября было в ее истории… Надпись вывески гласила, что здесь не "Большой Патрикеевский трактир", а "Ресторан Тестова". Зайдем, посмотрим.
Подскочившему ко мне со словами: "Чего изволите?", человеку одетому в белоснежную рубаху на выпуск, подпоясанного шелковым витым шнуром с кистями, темного цвета штаны заправленные в сияющие лаком сапоги, я сказал, что желаю отдельный кабинет. Меня провели. Кабинет мне потребовался исключительно по той причине, что не хотелось перед прочими клиентами демонстрировать свою дремучесть в обращении с официантами и неумелость управляться с приборами. Появился служитель, которого я при всем желании не смог бы назвать официантом.
— Простите, как Вас зовут?
— Иван.
— Чем угощать будете?
— Желаете пообедать, или просто закусить?