– Вот так, – закончил рассказ Матвей Петрович и вздохнул.
– M-м?.. – произнес недоверчиво Федор и покосился на шкатулку.
– Ключ, – сказал отец, вытер рукою губы. – Ключ от коробки... в ящике, где гильзы. Открой.
Федор покопался среди гильз и правда нашел маленький изящный ключик из потемневшей меди.
– Этот?
– Открывай, открывай. – Отец устало смежил веки.
Ключик провернулся в скважине легко, как нож в масле. Щелк! – и Федор откинул крышку.
В сундучке оказались всего две, но очень странные вещи: старинная книга в кожаном переплете – внизу, а на ней удивительный круглый медальон, исписанный непонятными символами. Главная же странность книги состояла в том, что это была, собственно, половина книги – начало без конца. Вторая половина переплета была начисто и очень аккуратно оторвана.
Федор опять присвистнул изумленно.
– Ух ты... – промолвил он, – в самом деле... интересно...
– Ну вот... владей, Фаддей. Сдаю на хранение.
– Угу... и где мне это держать?
– Ну, найдешь место.
– Да... И значит, когда придет время, я должен своему сыну это передать?
– Да.
– Угу. А если у меня одни девчонки будут? Или вообще не будет никого?
– Значит, придут к тебе.
* * *
Эти слова отца Федор Матвеевич вспоминал потом часто. Эти и еще – чуть более поздние, когда в тот же день отцу стало хуже, и он коснеющим языком успел прошептать про какой-то серый камень: “серый камень, Федя, серый камень...” – и больше Федор не услышал ничего. То были последние слова отца. Он потерял сознание и через полчаса отошел.
После того Федор Матвеевич подался из родной деревни на севера, за длинным рублем, и шоферил там много лет; у них с женой родились две девчонки. Он с юмором спрашивал у жены: “Ну что, когда наследником порадуешь?..” Когда ей было уже под сорок, она в третий раз забеременела... и родила третью девчонку.
Денег, заработанных на севере, хватило им на двухкомнатную квартиру в областном центре. Они переехали туда и зажили тихо-мирно. Федор Матвеевич так и работал шофером до пенсии, старшие дочки вышли замуж. За сундучком никто не приходил.
На склоне лет Федор Матвеевич вдруг затосковал о своем деревенском детстве, и, когда подвернулся случай устроиться сторожем в дачный кооператив, он с радостью согласился, тем паче что ему выделили домик с небольшим участком. Федор Матвеевич так и переселился туда, а жена с дочкой жили на квартире, изредка навещая его на даче. Сам он, блуждая по окрестностям, смотрел, любовался природой и иронически думал о том, кто же теперь придет к нему...