Да уж, эффект они произвели как магическая шутиха, взорвавшаяся под курятником. Встречать их сбежалось все подворье. Лишь сама невеста осталась взаперти чинно ожидать, что же будет дальше.
А вообще, согласитесь, как могло бы быть иначе, когда прямо посреди двора закружились магические искры, сливаясь в воронку портала, и из него вышли четверо сватов, один другого краше. Так еще в компании дивного коня (уж кто-кто, а цыгане знали толк в лошадях) и двух маленьких, но самых настоящих драконов, грозно растопыривших крылья и прожигающих всех выбежавших к ним людей горящими глазами (Ставрас научил).
Чинно по ступенькам крыльца спустилась баронесса. В обычном, домашнем платье ведь её никто не предупредил о гостях. К ней шагнул, конечно же, Ставрас.
— Мир дому, твоему баронесса Анна, — учтиво склонился в поклоне лекарь.
Цыганка выгнула брови.
— Я всегда рада видеть тебя в моем доме, Ставрас Ригулти, и тебя, — подняв глаза, продолжила она, — Шельм Ландышфуки. Но что привело вас ко мне на этот раз?
— Мы представители купца нашего, Веровека Палтусовича. Прознали мы, что люба другу нашему, дочь твоя распрекрасная, за ней и пришли.
— Ставрас, — выдохнула баронесса, поддавшись нахлынувшим чувствам, и даже рот ладонью прикрыла.
Лекарь улыбнулся.
— Но, как же так… — прошептала растерявшаяся женщина.
— А вот так, — вмешался Шельм, разводя руками. — Они ведь любят друг друга, так что, в любви сложно отказывать, не так ли? — и лукаво улыбнулся.
— Постойте! — раздалось от ворот громогласно и зло.
Все обернулись. В воротах на гнедом жеребце восседал сам баро Талай лично. По-видимому, кто-то ему уже донес скорбную весь о прибытии сватов.
— Не бывать этому! — возвестил цыган, спрыгивая с лошади на землю. — Сваты моего сына были приняты первыми.
— Да, неужели, — неожиданно преградил ему путь Гиня, зло улыбаясь шальными, красными глазами. — А мы не понаслышке знаем, что девица-то уже наша, мы лишь по обычаям, как положено все провести желаем и друг наш в жены её берет, как положено.
— Это еще доказать нужно, что девица не чиста, — пошел на попятную барон, осознав, что сам попался в свои же сети. Ведь именно на это он давил, убеждая баронессу в необходимости спешной женитьбы, на непорядочность ветреного королевича и меньше всего ожидал, что тот и сам сватов зашлет.
— То есть, ты собираешься подвергнуть мою дочь процедуре дознания? — очень ровно вопросила баронесса, но в глазах её все прочитали, что если Талай осмелится потребовать подобное, не избежать ему кровавой мести цыганских кланов.
— Постойте, — неожиданно встал между ними Ставрас, оттесняя Гиню. — Все можно решить куда проще.