— Я сказал, что тоже ему завидую, — поспешно ответил он и зажмурился. К горлу вдруг подступила тошнота. Я разваливаюсь, подумал он. Это именно так и называется — разваливаться.
— Что ж, тогда до встречи.
— Да. Спасибо большое, мистер Суиннертон.
Он положил трубку, открыл глаза и снова обвел взглядом стены своего кабинета. Нажал кнопку внутренней связи.
— Филлис?
— Да, мистер Доус?
— Джонни умер. Мы закрываемся.
— Да, я так и поняла, когда увидела, что наши люди уже расходятся.
По тону Филлис он догадался, что она только что плакала.
— Филлис, вы сможете перед уходом связать меня с мистером Орднером?
— Да, конечно.
Он развернулся в кресле и выглянул в окно. Ярко-оранжевый грейдер с огромными, опутанными цепями колесами, медленно полз по дороге. Это все их вина, Фредди. Пока эти сволочи из муниципалитета не приняли решение, которое искалечило мою жизнь, я был в полном порядке и не рыпался. Я ведь был в порядке, да, Фредди?
Фредди?
Фред?
Зазвонил телефон, и он снял трубку.
— Доус слушает.
— Вы, наверное, рехнулись, — с места в карьер заявил Стив Орднер. — Совсем умом тронулись.
— Что вы имеете в виду?
— Сегодня утром в половине десятого я сам позвонил мистеру Монахану. Представитель Макана подписал контракт на уотерфордскую фабрику в девять утра. Что, черт побери, случилось, Бартон?
— Мне кажется, нам лучше переговорить об этом с глазу на глаз.
— Это точно. И зарубите себе на носу: вы должны предъявить мне более чем веские причины, если хотите удержаться на работе.
— Да бросьте трепаться, Стив.
— Что?!
— Вы и в мыслях не держите оставить меня на работе, пусть даже уборщиком. Я уже написал прошение об увольнении. Оно запечатано в конверте, но я его наизусть помню. «Я увольняюсь». И подпись: «Бартон Джордж Доус».
— Но почему? — Орднер казался потрясенным. Однако он не скулил, как Эрни Уокер. Он сомневался, чтобы Стив Орднер вообще хоть раз скулил или хныкал после того, как ему исполнилось одиннадцать лет. Хныканье и нытье — удел слабых.
— В два часа вас устроит? — спросил он.
— Вполне.
— До свидания, Стив.
— Барт…
Он положил трубку и уставился на стену. Вскоре Филлис всунула голову в кабинет; выглядела она совсем измученной, несмотря даже на свою развеселую прическу. Вид босса, сидящего с мрачным видом в оголившемся кабинете, тоже не прибавил ей настроения.
— Мистер Доус, я пойду, ладно? — робко спросила она. — Впрочем, если хотите, могу и остаться…
— Нет, Филлис, ступайте. Езжайте домой.
Видно было, что она борется с собой, собираясь что-то спросить, но так и не решилась. Он отвернулся и посмотрел в окно, избавляя тем самым ее и себя от щекотливой ситуации. Несколько секунд спустя он услышал, как дверь тихонько закрыли.