Потыкавшись носом в подушку, я прикрыла лицо хвостом, обретя таки желанную преграду от лучей. Но теперь маленькие белые волоски щекотали нос и чихнув, я признала что все - проснулась. У-у-у! А я так давно нормально не отсыпалась! То побеги, то работа уборщицей, то еще какое развлечение для бедной лентяйки.
Приоткрыв глаза, я потерла правый и зевнула. И только потом поняла, куда я собственно смотрю.
Из положения "эмбрион, обнимающий свой хвост" меня снесло, словно бумажку ураганом. Сон исчез с той же скоростью. Я забилась в угол между спинкой кровати и стеной, поджав ноги под себя и отгородившись подушкой. Хвост какое-то время еще пометался в поисках укрытия, а затем обернулся вокруг ног, спрятав свой кончик за моей спиной. Тоже, маленький, боится оторванным быть, мы друг к другу уже как-то привыкли!
Карие полуприкрытые глаза, потемнели, словно я опять что-то натворила. Заметив это, я не удержалась и дернула ушами, видно они тоже решили поискать местечко поглубже и безопасней, но смогли только прижаться к моей пустой черепушке еще сильнее.
От его взгляда по коже бегали просто полчища мурашек. Как вспомню, как вот так же сидела там, в камере, так выть хочется.
Попала ты опять, Лиска.
- Не Лиса, а щенок какой-то. Разве что не скулишь.
Да у меня голос от страха отнялся, придурок!
- Могу спеть, - еле выжила из себя.
Вареник заметно поморщился - видать вспомнил мои музыкальные антиталанты.
Стоит тут, рассматривает бедную меня, словно кусок мяса на базаре. Хм... не без аппетита надо признать рассматривает.
- И чего ты дергаешься? Не съем я тебя.
А вот в этом у меня ба-альшие сомнения! Судя по взгляду - даже не подавишься.
- Если бы я хотел твоей смерти, оставил бы подыхать, а не тащил сюда через полгорода.
- За-зачем тогда? - Губы неимоверно тряслись.
Я не знаю, что он хочет, да и не поверю не единому слову. Но сейчас только этот интерес держит меня от участи совсем удариться в истерику.
- Ты спасла жизнь Нейллина. Зачем?
- Тебе все равно такого не понять, - неприятно усмехнулась я. Ну вот, глаза уже заметно жгло от слез. Из-за этого ушастого предателя я вообще плаксой стала.
Вот мракобесы, в груди то все как болит.
- Даже так?
А вот еще больше пугать меня не стоило. От такого взгляда у меня слезы пропали, во рту высохло и, кажется, даже кровь в венах замерзла. У него ведь глаза покраснели, и вместо молочного шоколада сейчас там царит нечто, сравнимое с красным деревом. Нелюдь!
- Ну что ж, - продолжил он, мучительно медленно, словно уверенный в себе хищник, подходя ко мне, - тогда ты останешься здесь, под присмотром. И объяснишь мне, чего же я такого не понимаю.