Отличницы, наоборот, рассредоточились по толпе и вступили в разговор с профессорами. Отказать красавицам седовласые мужчины не могли. Поглаживая клиновидные бородки, они не спеша рассказывали о свих успехах. Девушки делали вид, что слушают.
Наконец двери лекционного зала отворились, и туда стали пускать людей. Перед входом возникла давка. В этот момент участники конференции стали похожи на футбольных фанатов, опаздывающих на матч. Работа локтями и бранные словечки не очень соответствовали престижу учебного заведения.
Когда все желающие вошли и расселись по местам, я тоже осмелился составить им компанию. Выбрал кресло поближе к выходу. Так проще слинять, если что. Но я оказался не один такой умный – пришлось выдержать конкуренцию. К счастью, по трансляции объявили, чтобы студенты садились в первые ряды. Они, ворча, повиновались, и на галерке стало посвободнее.
Сидящий рядом моложавый профессор, которого я видел впервые в жизни, подмигнул мне.
– Ну как? – спросил он.
Я показал большой палец.
– Да-да, – сказал он. По его виду было понятно, что он крайне доволен собой. Я не стал спрашивать почему.
Спустя еще десять минут прибежала Растергаева.
– Мы немного задержимся, – сказала она. – Должен приехать Пырьев. Мы все ждем Пырьева.
– Кто такой Пырьев? – зашушукались в толпе. Выяснилось, что никто не знал Пырьева.
– Наверное, какой-нибудь крупный ученый, – сказал мой сосед.
– Почему же его никто не знает? – поинтересовался я.
– Чем крупнее ученый, тем меньше людей его знает, – ответил он.
Логика в его словах отсутствовала.
Все заскучали. Некоторые студенты постарались выскочить из зала, но были застуканы заместителем декана. Их ждали выговоры.
Я уже устал бороться с зевотой, когда наконец Растергаева вернулась, ведя за собой какого-то длинноволосого студента. Студент выглядел неважно: то ли с похмелья, то ли со сна. Подойдя к компьютеру, он стал совершать загадочные манипуляции. У него, видимо, все получилось. По крайней мере, экран загорелся и стал показывать рабочий стол какого-то компьютера.
Растергаева успокоилась и даже как будто стала меньше ростом.
– Давайте начнем, – сказала Растергаева в микрофон.
– Позвольте, – встал с места тот самый телевизионщик, которому я подарил бейдж. – А где же Пырьев? Как мы можем начать без Пырьева?
Растергаева удивилась.
– Вот Пырьев, – сказала она, указывая на длинноволосого студента. Он смущенно зарделся.
Когда все выяснилось, Растергаева произнесла вступительную речь. Говорила она долго, растерянно и туманно. Главное, что вынесла из ее речи публика, – кофе-брейк будет в час дня.