— Значит, так! — Неожиданно твердо объявила принцесса властным голосом. — Идите и думайте! Утром сообщите ваше решение!
Именно таким тоном объявлял её отец о том, что аудиенция окончена.
Инлины, не отважившись сказать больше ни слова, молча встали и вышли из зала, вежливо и неслышно прикрыв за собой дверь.
— Сем. — Неохотно отбирая у седьмого, и не подумавшего сдвинуться с места, свою руку, сказала Бини. — Ты тоже иди. Они ведь тебя ждут.
— Ты меня проводишь? — С надеждой смотрел он.
— До двери. — Помедлив, кивнула Бини.
Девушки, незаметно переглянувшись, постарались побыстрее исчезнуть за дверьми спален. Давая им возможность проститься наедине.
— Мы же с вами рассчитались! — Строго смотрел из широкой грани черного кристалла Аэолиртинэль.
— Да, конечно, мы не в обиде. Но у нас сейчас очень тяжелое положение. Мы готовы пообещать любую помощь… или все, что захотите. — Не опуская полных отчаяния глаз, умоляюще просил первый.
— Ну, хорошо. — Помедлив минуту, с неудовольствием буркнул правитель. — Я пошлю мага, он посмотрит, сможем ли мы помочь. Об оплате договоримся позже.
Изображение растаяло и грань поблекла. Первый вытер со лба выступивший от напряжения пот и тяжело вздохнул. Нет ничего тяжелее, чем просить о помощи тех, кто одарен могуществом. Испытующий взгляд, презрительное недоверие, высокомерная досада. Чего только не увидишь в глазах всесильного существа, для которого твои неразрешимые проблемы просто мышиная возня.
Он подошел к окну и прижался к стеклу лбом, вглядываясь в глухую послеполуночную тьму. Вид из этого окна загораживала почти отвесная скала, поэтому сюда очень редко заглядывали косые солнечные лучи. Звезд, же, даже в такую погожую ночь как эта, увидеть было нельзя. Да и вовсе не хотелось ему смотреть на эти незнакомые звезды. Не хотелось вообще ничего от этого мира, хотя он и связал уже себя с ним кровными узами. Сейдрегес, их надежда и его любимый внук, был сыном Тьерджеса и эльфийки.
В тот раз, двадцать семь лет назад, они обратились к эльфам с третьей, последней, заранее оплаченной просьбой. Когда начали всерьез сомневаться, что когда-нибудь смогут вернуть из мрака своих женщин. В ту холодную зиму умерло сразу два старых воина, а детей от браков с местными женщинами в их поселке так и не появилось.
Эльфы, давно нашедшие в инлинах далекое родство крови, с большой неохотой прислали тогда самую некрасивую из своих женщин. И она, услышав, что может выбрать любого из мужчин, кроме него самого, сразу указала на старшего сына. В их расе женщин ценили за красоту, а мужчин за родовитость. Вот она и взяла самого ценного, на ее взгляд, после командира мужчину. А в день, когда малышу исполнился год, не колеблясь ни секунды, вернулась домой.