– И вы так же решительно были бы настроены, милорд, если бы речь шла не о супе, а, скажем, о куске хлеба или ломтике сыра?
– Конечно, – нахмурился он.
– А если бы это оказалось крылышко перепелки или кусок фруктового торта?
Он подозрительно взглянул на нее, затем уголки его губ дрогнули и поползли вверх. Он ответил медленно и раздельно:
– Я готов последовать за вами через весь Лондон с говяжьим окороком в одной руке и кружкой пива в другой – если до этого дойдет.
– Очень хорошо. – Она села и приняла строгий и чопорный вид. – Тогда, пожалуй, поговорим.
– Отлично, – усмехнулся Рэнд, снова усаживаясь на свой стул.
– Итак? – сказала Джоселин.
– Что – итак? – Он одним глотком опустошил бокал.
– О чем вы хотели поговорить?
– Значит, так. – Он энергично опустил бокал на стол и втянул в себя воздух. – Прежде всего, я сожалею, если обидел вас этим утром. Я не хотел этого и…
– Я вас прощаю, – ответила Джоселин спокойно.
– Правда? – Он явно смешался. – И это все? Больше ничего не требуется?
– Разве что… – Она невинно захлопала ресницами. – Вы принесли мне цветы?
– Нет.
– Обычно извинение принято сопровождать букетом цветов, а если дело касается супругов, ценным подарком. – Джоселин помедлила. – Но никакой подходящей безделушки у вас, кажется, тоже нет?
– Нет, – покачал он головой, и его губы дрогнули, словно он с трудом удерживал улыбку.
– Вы забыли о моей меркантильной натуре, Рэнд. Но раз у вас нет ни цветов, ни драгоценностей… – Она снисходительно махнула рукой. – Ничего не поделаешь. – И улыбнулась поверх бокала. – Но в следующий раз я буду ожидать на худой конец цветов.
– Приму это к сведению. – Он взял ее руку и поднес к губам, и их взгляды встретились. – Обещаю, что в следующий раз мои извинения будут сопровождаться на самый худой конец цветами.
Она ощутила на тыльной стороне ладони его горячее дыхание. Его губы только мгновение соприкасались с ее кожей, но тепло от этого прикосновения разлилось по всему ее телу.
– Это вы проделываете мастерски, – пробормотала Джоселин.
– Хотел бы я пообещать, что следующего раза вообще не будет. – Устремленные на нее глаза обещали нечто совсем другое. – Дать вам торжественный обет, что в извинениях совсем отпадет надобность, но… – В этих глазах она запросто могла бы утонуть…
– Но надеяться на это было бы слишком смело, – подхватила она, с трудом переводя дыхание. Утонуть в темной глубине, без борьбы, без сожаления…
– Иногда надежда – это все, что мы имеем.
Его слова, наполненные потаенным смыслом, повисли в воздухе. Некоторое время оба молчали.
– Нам, пожалуй, следует вспомнить о еде. – Джоселин отняла у него руку и указала на тарелку с супом. Ею овладела непонятная неловкость, и она с облегчением сменила тему. – Айви рассердится, если мы оставим тарелки нетронутыми.