Девушка начала неторопливо есть суп. Рэнд последовал ее примеру. Тишину в столовой нарушали лишь приглушенные звуки, свидетельствующие о добросовестном поглощении пищи. Джоселин хотелось поговорить о множестве вещей, но нелегко было подобрать подходящие слова. Наконец она положила ложку и распрямила плечи.
– Я очень много думала над ситуацией, в которой мы оказались…
– Начало не слишком обнадеживает.
– В нем нет ничего плохого. Во всяком случае, на мой взгляд. – Она глубоко вздохнула, чтобы придать себе храбрости. – Мне кажется, что, поскольку мы теперь муж и жена и, похоже, останемся ими надолго, первое, что нам следует сделать, это получше познакомиться.
– Отличная мысль, – серьезно произнес Рэнд, но его глаза весело блеснули. – С чего вы предлагаете начать?
– Для начала вам следует узнать кое-что обо мне. О моей жизни. – Джоселин помолчала, собираясь с мыслями. – Если я и в самом деле избалованная…
– И мелочная, – добавил он, откровенно сдерживая готовую появиться на губах улыбку.
Но Джоселин не дала сбить себя с толку.
– В детстве я была не такой. Я и мои сестры выросли скорее в спартанских условиях, нянчиться с нами было некому. Мой отец…
– Я знаю, – невозмутимо заметил Рэнд.
– Мне следовало догадаться, – вздохнула она. – Несомненно, репутация отца была широко известна.
– Вовсе нет. О вашем детстве мне рассказал Томас.
– А… – Это не так уж плохо. Джоселин всегда была ненавистна мысль, что люди, глядя на нее, вспоминают о роковых слабостях ее родителя. – Тогда вы знаете, что всего год назад, когда Ричард женился на сестре Томаса и они унаследовали внушительное состояние, у нас появились кое-какие деньги. И должна сознаться, – оживленно подалась она вперед, – это было чудесно!
– Неужели?
Она не обратила внимания на его иронический тон.
– Да. Впервые в жизни у нас появились новые платья и красивая карета, мы получили возможность выезжать в Лондон и починили крышу.
– Это существенно, – пробормотал Бомон.
– Я понимаю, вам все это кажется смешным…
– Ничуть. – Он откинулся на стуле и внимательно посмотрел на Джоселин. – Продолжайте.
– Вы дразните меня, но я все равно вас прощаю. – Она немного подумала. – У вас есть сестры?
– Нет, – настороженно ответил Рэнд. – А что?
– Если бы они у вас были, вам было бы проще меня понять. – Она отодвинула тарелку, положила руки на стол и переплела пальцы. – Большей частью благополучие женщины зависит от мужчины. Мы мало что умеем, нам сложно зарабатывать на жизнь. Так устроен мир, но раньше меня это не особенно волновало. – Она сдвинула брови. – Конечно, моя старшая сестра Эмма рисует картины и продает их, но она живет в Париже, а французы сильно отличаются от нас во всем, что касается искусства. Кроме того, она замужем, и ей нет необходимости содержать себя самой. И Марианна пишет и этим зарабатывает деньги. Но Эмма и Марианна – редкие исключения. Единственная приемлемая для женщины возможность преуспеть в жизни – это удачный брак. Нельзя упрекать меня за то, что я искала выгодную партию.