Он со смаком открыл газету «Дэйли Миррор» двухнедельной давности или около того. На первой полосе был заголовок крупными буквами: «Тайна Ридлсдейла». И ниже был очень похожий снимок, озаглавленный: «Лорд Уимзи, Шерлок Холмс Уэст-Энда, посвящает все свое время и энергию доказательству невиновности его брата, герцога Денверского». Мистер Вочетт ликовал.
— Вы не будете возражать, если я скажу, как я горд тем, что принимаю вас в своем баре, мой лорд… — Эй, Джем, удели внимание джентльменам; разве ты не видишь, что они ждут? — Я слежу за всеми вашими расследованиями, мой лорд, в газетах: в них все как в романах. И я думаю…
— Послушайте, дружище, — сказал лорд Питер, — будьте любезны, не говорите столь громко. Понимаете, старый добрый Феликс выпрыгнул из мешка, если можно так выразиться, поэтому не могли бы вы дать мне некоторую информацию и держать рот на замке, а?
— Пойдемте ко мне в кабинет, мой лорд. Никто нас там не услышит, — сказал мистер Вочетт нетерпеливо, поднимая откидную створку. — Джем, иди сюда! Принеси бутылку… что желаете выпить, мой лорд?
— Ну, я не знаю, сколько еще мест, мне, вероятно, придется посетить, — сказал его милость с сомнением.
— Джем, принесла кварту старого эля… он особенный и стоит того, мой лорд. Я никогда не встречал ничего похожего, разве что однажды в Оксфорде. Благодарю, Джем. А теперь ты внимательно смотришь за всем и подходишь к клиентам. Итак, мой лорд.
Информация мистера Вочетта заключалась в следующем. Этот мистер Граймторп имел обыкновение останавливаться в «Роуз энд Краун» довольно часто, особенно в базарные дни. Около десяти дней назад он вошел поздно, сильно выпивший и агрессивно настроенный, со своей всегда запуганной женой. Граймторп потребовал выпивки, но мистер Вочетт отказался обслуживать его. Произошла ссора, и миссис Граймторп попыталась увести своего мужа. Граймторп стал избивать ее с эпитетами, унижающими ее достоинство, и мистер Вочетт сразу позвал подручных, чтобы они выпроводили Граймторпа, и запретил ему впредь появляться в своем заведении. Он во многих местах слышал, что характер Граймторпа, и без того печально известный, стал в последнее время совершенно невыносимым.
— Могли бы вы рискнуть, если можно так выразиться, предположить — как давно или с каких пор?
— Ну, мой лорд, нужно подумать об этом… Особенно — с середины прошлого месяца или немного ранее.
— М-м!
— Не то чтобы я намекал на что-либо, ваша милость, нет, конечно, — сказал мистер Вочетт быстро.
— Конечно, нет, — сказал лорд Питер. — А как насчет…?
— Ах! — сказал мистер Вочетт. — Насчет чего?