На глазах у старика эта странная фигура сорвала с себя бесформенную куртку и отбросила ее в сторону. Потом парень шагнул еще ближе к полоске сырого песка у края прибоя. Здесь плескались детишки, подпрыгивали, смеясь, в мелких волнах. Заметив Джефа, они прервали игру и посторонились, попятились от него, а затем бросились бежать.
Предчувствуя, что должно случиться, Джемисон прибавил шагу. И Тремэйны тоже пошли быстрее, сворачивая на рыхлый песок пляжа. Они находились ближе к юноше, так что могли лучше заметить его поведение и состояние, и они, как видно, тоже почувствовали в воздухе нечто странное.
Джемисон, словно забыв о возрасте и старческой слабости, зашагал еще быстрее: ему хотелось оказаться как можно ближе к разворачивающейся сцене. Он приостановился, лишь услышав крик — странный, булькающий вой, — и тут же заспешил дальше, поднялся на дюну по отпечаткам ног, оставленных Тремэйнами. Отсюда, с возвышенности, с расстояния не больше полутора сотен ярдов, ему было видно все.
Энни, заслышав жуткий вой, вскочила на ноги и выбежала на гребень дюны, откуда виднелся берег. А ее брат по отцу стоял по колено в воде, срывал с себя рубаху и драные брюки и издавал те же невыносимые для нервов звуки: выл, шипел и визжал на море!
Энни бросилась к нему по берегу, Тремэйны помчались следом, и Джемисон, чтобы не отстать, пустился бегом. Он смутно отметил, что Джилли появилась на заднем крыльце и стоит там, пошатываясь, в одном халате. Она побелела как привидение, нетвердо держалась одной рукой за перила, а другую прижимала к губам.
Энни уже бежала по воде к обезумевшему — или страдающему — мальчику. Джон Тремэйн сбросил ботинки, попробовал воду, зачем-то закатал обшлага брюк и с плеском побрел за ними. Между тем Джемисон, пыхтя и отдуваясь, приблизился к месту событий.
Джеф перестал выть и шипеть, он вцепился в руку Энни, стиснул ее, нетерпеливо указывая на море. Потом, выпустив ее, показал знаками:
"Идем со мной, сестра, потому что я должен уйти! Я не готов, но все рано должен! Оно зовет меня… море зовет, и я больше не могу оставаться… я должен идти!"
Увидев, что она колеблется, он перестал делать знаки и силой потащил ее на глубину. Но теперь уже ясно было, что он безумен, не в себе, и его зубы блестели, как желтоватая рыбья кость, когда он вновь стал бормотать и завывать, обращая невнятную мольбу к неведомым морским владыкам.
Джемисон уже был совсем рядом, а Тремэйн — еще ближе. Директор колледжа схватил Энни, пытаясь вырвать ее из рук парня. Джеф выпустил девочку, бросился на Тремэйна и, прокусив тонкую рубашку, вцепился острыми зубами ему в плечо. Тремэйн вскрикнул от боли, попятился и опрокинулся в воду, накрывшую его с головой.