— Все исполнится в свое время, — усмехнулся Илдей, но увидев ярость в глазах «брата», прищурился зло, но все же крикнул своим:
— Степные коршуны! Идите и опрокиньте урусов! — добавил вполголоса: — А то у нашего брата Кури штаны лопнут от напрасной натуги.
Однако Куря услыхал. Схватился за рукоять меча. Вырвали клинки и охранные батыры Илдея. Увидев, что силы не равны, Куря с лязгом вогнал меч в ножны и, резко развернув коня, отъехал...
Трижды стена русских витязей сбивала печенежские валы в реку. И только когда бек-хан Илдей бросил свой тумен на подмогу Куре, руссы стали медленно отходить, защищаясь с флангов конными отрядами из богатырей в тяжелых бронях. Вскоре весь левый берег заняла пестрая масса степняков.
Натиск печенегов стал организованнее. Руссы продолжали отступать в глубь Подола, отбивая натиск кочевников короткими выпадами копейных жал и стрельбой из тяжелых луков в упор.
Дружина из гридей Ряда Полчного отходила через торговище к реке Почайне. Бек-хан Илдей ударил по ее правому крылу, намереваясь если не разгромить, то хотя бы повернуть русские полки на плес реки Глубочицы и сбросить их в воду. Плотный вал легких всадников наконец смял заслон руссов, и печенеги устремились в тыл пешей рати. Но во фланг им врубилась русская засадная дружина комонников. Случилась скоротечная рубка: кочевники вновь откатились — все их попытки прорвать чело тяжелой пешей русской рати оказались тщетны. А руссы продолжали медленно, не нарушая строя, отходить под защиту крепости Замятии. Командовал ими хладнокровный князь Рогволод. Стрелы тучей летели в его сторону, но стальная броня и щит хранили князя от ран. Под ним Пало уже три коня. И Рогволод пересел не четвертого...
Кое-где на Подоле вспыхнули постройки. Потянуло гарью. Дым клубами рванулся в небо. Печенеги бросились грабить амбары купцов, врывались в пустые дома киевлян, хватали все, что попадалось под руки.
Предусмотрительный бек-хан Илдей оставил на правом берегу Глубочицы заслон из нескольких тысяч воинов, наказав темнику од страхом смерти не двигаться с места. Когда же печенеги из орды Кури на челноках и плотах перевезли в свой стан связки дорогих мехов, кипы шелковых и аксамитовых тканей, резерв дрогнул и заволновался...
Подол уже полыхал вовсю. Сорванные горячим ветром искры чертили воздух, поджигая все вокруг. Гул буйного огня был слышен далеко. Отступала сквозь пламя русская дружина. Конная масса печенегов наседала на нее, и был момент, когда в последнем броске тумен степняков строем помчался в центр русских полков. Удар был настолько сильным, что линии русской рати прогнулись. Но устояли они и на этот раз.