Араз понуро брел к своему костру, проклиная в душе скупость ханов и еще больше их щедрость: не приди Хаврат-эльтеберу мысль одарить пастуха милостью, Араз был бы сыт...
— А сейчас... — герой сглотнул слюну и безнадежно махнул рукой.
Узнав о том, как обернулась для табунщика высокая ханская милость, товарищи его сочувственно покачали головами.
— Чего другого ждать бедняку от эльтебера...
— Возьми сбою долю, Араз,— сказал один из них, друг и такой же табунщик Дамур, и вынул из рукава кусок конины.
— Мы знали, что ты наешься халвы за дастарханом пресветлого эльтебера, напьешься кумыса. Но грубую конину ханы не едят и потому не смогут тебя угостить ею. Вот мы и подумали, что твоя доля как раз пригодится, — посмеивались пастухи, наблюдая, как уплетает полусырое мясо Араз, осыпанный ханской милостью...
Харук-хан и Хаврат-эльтебер все еще меряли друг друга взглядами. Один — свирепым, другой — насмешливым. Когда страсти понемногу улеглись, хозяин сделал знак к началу трапезы. Слуги мгновенно расстелили дастархан, разложили яства. Вскоре подъехал и был учтиво приглашен отобедать бин-беки запасной тысячи воинов кривоногий Алмаз-хан, улыбчивый человек лет сорока.
— Олмин Оллоху Акбар! — пробормотали ханы молитву, повернувшись к востоку, провели сложенными ладонями от лба до подбородка и с жадностью набросились на еду.
Они начисто забыли о недавнем раздоре. Подобные стычки случались даже в присутствии кагана-беки — собственность сильных мира сего была неприкосновенна!
К дубу лихо подскакал роскошно одетый всадник на вороном в позолоченной сбруе арабском жеребце. Его сопровождали пятеро других, одетых победнее, но сидящих на хороших, сытых конях.
«Вестник кагана Урака», — узнали беки.
Тот спешился в десяти шагах. Подойдя, приложил правую руку ко лбу, потом к груди и поклонился. Ханы кивнули в ответ но к дастархану не пригласили — гонец кагана не был высокородным эльтебером.
Посланник побелел от унижения. Он стоял выпрямившись, смотрел на беков в упор. Охрана его оставалась в седлах.
— Каган-беки Разящий и Непобедимый гневается, — начал гонец резким звенящим голосом. — Хазран-тархан в плену, а вы до сих пор топчетесь около урусской крепости! Кто освободит вашего предводителя, а?! Кто расчистит дорогу Непобедимому к Куяве, а?! — выкрикивал посланник. — Завтра поутру Разящий вместе со своими туменами будет здесь! Что вы скажете ему, а?! Каган-беки Урак Непобедимый велел передать вам его слова: «Аллаху и моим светлым очам угодно увидеть пожарище на месте Пуресляба!» Что я должен передать от вас пресветлому кагану-беки?!