Позволю себе дать комментарий химика феномену Генсбура и Трюффо. Вполне возможно, что оба этих господина, кроме тех чар, которыми они пленяли женщин (у меня нет аргументов оспорить это), источали запах мускуса. Недавно мне в руки попала очень интересная статья о феромонах, из которой однозначно следует, что мужчины, интенсивно выделяющие андростенол, стероидный алкоголь с запахом мускуса, представляют любовную приманку для женщин. Это подтверждено исследованиями на репрезентативных выборках женщин. Выделяемый мужчинами андростенол известен как «феромон хряка». При этом сам хряк пахнет не андростенолом, а его окисленной производной, то есть андростеноном, а этот кетон имеет легко узнаваемый запах разложившейся мочи. Интересно отметить, что небольшую дозу андростенона добавляют в духи. Наибольшее количество андростенона выделяют подмышки мужчины, особенно чернокожего. Причем лучше всего, когда подмышка небритая. У мужчин источником андростенона являются именно волосы подмышек. Есть догадка, что это неслучайно, потому что подмышки мужчины находятся на уровне носа женщины. В случае Сержа Генсбура это может работать, потому что он высокого роста. Но вот в случае с невысоким Трюффо это не так. Может, они выделяли андростенон каждый по-своему…
Однако оставим спекуляции на тему химии феромонов и вернемся к французам и их флирту. Мораль? В контексте флирта она не слишком интересует французов. «Жить морально — жить безрадостно», — процитировал Жан-Пьер высказывание одной женщины. Француженки. Уникальной. Ее звали Эдит Пиаф. Она сама много раз публично признавалась, что никогда не отказывалась ни от одной из радостей жизни, а прощаясь с жизнью, она спела об этом в своей незабываемой песне «Non, je ne regrette rien» («Я ни о чем не жалею»). Жан-Пьер считает, что Пиаф высказала лишь то, о чем всегда думает среднестатистическая француженка. Флирт, полагает он, как для замужних, так и незамужних француженок является «той самой приправой», которую они охотно добавляют в часто безвкусный суп своей повседневности.
Этим же он объяснял исключительную привлекательность своих соотечественниц (при этом я должен отметить, что Жан-Пьер пока не бывал в Польше). Француженка прекрасна, привлекательна, ухоженна, потому что она хочет, чтобы ее постоянно соблазняли. При этом он сослался на статистику, доказывающую, что из всех женщин в мире (а не только в Европе) француженки самые стройные. Например, в Париже магазинов с бельем на 20 % больше, чем пекарен. А это, по мысли Жан-Пьера, говорит о том, что француженки больше думают о лифчиках и трусиках на стройном теле, чем о еде, которая могла бы повредить этому телу. Слишком несерьезно выглядит такой подгон статистики, но что-то в этом есть, потому что, в соответствии с недавно опубликованными модным журналом «Vogue» результатами опроса более тысячи мужчин со всего мира, француженки были однозначно признаны самыми стройными и самыми сухопарыми в мире женщинами.