— Ладно тебе, Рыжий, парня запугивать, — сказал Гнутый, открывая дверцу клетки и вынимая недовольно фыркающего кота.
— А я не запугиваю. — Рыжий холодно улыбался, глядя Павлу в лицо. — Я ему правду рассказываю. То, чего в учебке не говорят. То, о чем брехуны молчат.
Снова стало тихо. Гнутый отпустил хота на пол, и зверь, оказавшись в новой, незнакомой обстановке, стал, осторожничая, исследовать казарму, то и дело поглядывая на хозяина. Бойцы с интересом наблюдали за осваивающимся животным.
Через минуту свет в казарме погас. Только по углам горели синим светом маленькие ночники.
— Отбой! — крикнул в коридоре дежурный. И предупредил тоном пониже: — Сержант идет!
— Я иду! — рявкнул через пару секунд знакомый голос, и широкая тень заслонила дверной проем. — Почему еще не спим?
— Ладно тебе, сержант, — буркнул Ухо, расшнуровывая ботинки. — Начальников тут нет, не выделывайся.
— Зверя своего опять выпустил… — Сержант присел на корточки, потянулся к оскалившемуся, зашипевшему коту. — Гнутый! Я же говорил, чтоб зверюга твоя в клетке сидела!
— А он крысу ловит… — Гнутый, озабоченно хмурясь, заглянул под кровать. — Только что тут пробежала. Вот мы его и выпустили.
— Крысу? — недоверчиво переспросил сержант. — Врешь ведь!
— Вон, русский подтвердит. — Гнутый кивнул в сторону Павла.
— Врет? — с затаенной надеждой спросил сержант у Павла.
— Что-то промелькнуло… И, кажется, не экстерр.
Сержант скривился, пробурчал что-то сердитое, почти наверняка зная, что его дурят.
— Что сказали на совещании, сержант? — Шайтан высунул из-под одеяла нос и зевнул.
— Ничего хорошего. Объявили мне выговор за твои небритые уши.
— Эх, нехорошо так говорить! — обиженный Шайтан? отвернулся к стене.
Сержант усмехнулся:
— Ладно, всем спать. Возможно, ночью будет учебная тревога, начальство хочет с вами познакомиться. Так что убирайте своего зверя в клетку, а то наступите еще ненароком… А ты, писатель, обувайся. Я тебе обещал два часа занятий на плацу? Думал, я забыл? Я ничего не забываю! Потому что у меня тоже есть блокнот, и я тоже умею писать! Быстро! Выходи строиться перед казармой!
— Гениально, сэр! — воскликнул вдруг Гнутый, устремляя в потолок указательный палец.
— Что? — С подозрением глянул на него сержант.
— Писатель! Это гениально!
— Да?
Гнутый, шлепая по полу босыми ногами, подбежал к обувающемуся Павлу, хлопнул его по плечу и проговорил нараспев:
— Нарекаю тебя Писателем!
Заскрипели кровати, раздались первые хлопки, зазвучали веселые голоса:
— Писатель! Писатель! С новым именем тебя, молодой!
— Тихо! Тихо, черти! — пытался унять нарастающий шум сержант. — Марш-бросок устрою вам завтра! Заткнитесь!