- Слушай, правитель, неужто ты хочешь, чтоб я поверил той нелепице, той чепухе, что ты городишь? - сказал коммерции советник.- Ну слыханное ли дело, чтобы в нашем просвещенном славном Берлине творилась такая чертовщина?
- Ну, вот, теперь ты сам можешь убедиться, к каким заблуждениям приводит твоя нелюбовь к чтению! - возразил Тусман.- Если бы ты, как я, прочитал "Microchronicon marchicum" Хафтития, ректора обеих школ - Берлинской и Кельнской на Шпрее,- ты бы знал, что случалось и не такое. В конце концов, коммерции советник, я готов поверить, что золотых дел мастер - сам нечестивый сатана и что это он меня дурачит и мучит.
- Не морочь ты меня, пожалуйста, разными суеверными бреднями, правитель,сказал коммерции советник.- Припомни-ка хорошенько, ты, должно быть, напился и с пьяных глаз полез к великому курфюрсту.
Тусмана до слез обидело подозрение, высказанное его школьным товарищем, которого он изо всех сил старался разубедить.
Выражение лица коммерции советника становилось все строже и строже. Наконец, видя, что Тусман не перестает настаивать и уверять, будто все случившееся с ним сущая правда, коммерции советник не выдержал:
- Послушай, правитель, чем я больше думаю над твоим рассказом о золотых дел мастере и о старом еврее, с которыми ты, вопреки своей приверженности к добродетели и умеренной жизни, пировал поздно ночью, чем больше я над этим думаю, тем больше прихожу к убеждению, что тот еврей - просто-напросто мой старый знакомец Манассия, а чернокнижник и золотых дел мастер не кто иной, как золотых дел мастер Леонгард, который время от времени появляется в Берлине. Я, правитель, правда, не прочел столько книг, как ты, но я и без них знаю, что оба - и Манассия, и Леонгард - самые обыкновенные честные люди и никакие не чернокнижники. Мне просто удивительно, правитель, как это ты, будучи осведомлен по части законов, не знаешь, что суеверие строжайше запрещено и что чернокнижнику ни за что не выправить ремесленного свидетельства, на основании которого он мог бы заниматься черной магией. Слушай, правитель, я не хочу думать, что возникающее сейчас у меня сомнение основательно. Да, я не хочу думать, что ты потерял желание взять в супруги мою дочь! Что ты выдумываешь всякую чертовщину и морочишь меня, а все для того, чтобы сказать: "Коммерции советник, придется нам раззнакомиться, потому что, если я женюсь на твоей дочери, черт украдет у меня обе ноги и насажает на спину синяков!" Ежели это так, правитель, то очень нехорошо с твоей стороны прибегать ко лжи и обману.