– Трупные пятна, – спокойно сказал тот. – Он, видно, пролежал несколько часов. Сегодня жарко, вот они и поползли. Но тут до понедельника будет лежать, как огурчик.
– До понедельника?
– Так выходной же, никого нет, все по дачам разъехались.
– Так чего с ним было?
– А мне откуда знать. Вы у врачей «Скорой» спросите, которые его привезли. Я только принимаю. Я тут вроде кладовщика. Мое дело следить за сохранностью, чтоб никто не пропал – привезли неопознанного номер такой-то, получите. Но вообще-то и так видно, чего он помер.
– Давай, не тяни кота за яйца.
Санитар покинул свое место у стены и подошел к каталке. Сунув в рот незажженную папиросу, он склонился над трупом и стал расстегивать на нем одежду. Зюзя и Порожняк брезгливо отошли на шаг назад.
– Вот, смотрите. Внешних повреждений нет, следов огнестрельных ранений тоже. – Он спокойно ощупал грудную клетку, потом повернул труп на бок, осмотрел спину. – Все ясно. Многочисленные переломы ребер, сильные ушибы мягких тканей, внутри каша.
– Это точно? – с сомнением спросил Порожняк.
– Точно, точно, – уверил его санитар. – Вы ж видите, крови ни грамма, только на лице. Так что сомнений быть не может – умер от побоев.
* * *
– Шеф, может, надо было забрать его с собой? – спросил Зюзя, усаживаясь за руль «Мерседеса» и засовывая ключ в замок зажигания.
Порожняк, закурив сигарету, посмотрел на своего водителя, словно на умалишенного.
– Ты че, сбрендил, Зюзя? Куда нам его, в багажник, что ли? И че с ним делать?
– Не знаю, хоронить-то все равно надо.
– Без тебя похоронят. Пускай все путем будет.
– Так я чего, я только предложил.
– Не мельтеши, Зюзя, и так тошно.
Белый «Мерседес» выехал с территории городской больницы.
– Куда сейчас? – спросил водитель.
– Езжай прямо, подумать надо.
– А че думать-то, шеф?
– Зюзя, ты, в натуре, олень или только прикидываешься? – в сердцах ругнулся Саша Порожняк. – Долбана грохнули, а мы не знаем кто.
– Чего тут знать-то? – откликнулся Зюзя. – Этот клиент из морга сказал, что Долбана возле балки нашли, там, где у азеров склады. Зуб даю, что черножопые его ухандохали. А еще бабки скоммуниздили и мобилу. Они ж животные, им жмурику карманы обчистить – как два пальца обоссать.
Порожняк тяжело вздохнул.
– Ну, бля, не знаю. Косит, в натуре, под черномазых. И какого хрена им это надо было? Они ж теперь со мной дело будут иметь.
– Да кто в них, в этих скотах, разберется.
– Не, не, погодь-ка. Я вроде начинаю кумекать что к чему. С кем там Долбан вчера в кабаке не поладил?
– Хрен его знает, какого-то говнюка отметелил. А потом… О, шеф, ты гений. Долбан вроде сказал, что к Катьке какой-то азер лез, так он ему клешню поломал.