Геннадий Трофимович встал.
— Вот что, — проговорил он голосом, от которого, наверное, трепетали его подчиненные, — прекрати распускать нюни. Не роняй себя перед людьми.
И вышел из комнаты.
В конце обеденного перерыва в кабинете Игоря Андреевича Чикурова, старшего следователя по особо важным делам при прокуроре РСФСР, набилось человек пять. Хозяин комнаты сражался в шахматы с коллегой. Трое остальных были болельщиками. Играли блиц. Чикурову явно не везло. Раздался телефонный звонок.
— Игорь, — послышался едва заметно грассирующий голос начальника следственной части прокуратуры Олега Львовича Вербикова, — загляни ко мне.
— Имею еще семь минут законного отдыха, — посмотрел на часы следователь. — Понимаешь, тут у нас турнир века…
— Срочно…
— Потом доиграем, — поднялся Чикуров.
Его обвинили в дезертирстве. Шутливо конечно. Все разошлись.
Идя к начальству, Игорь Андреевич подумал о том, почему он не силен в блице. И пришел к выводу — таков уж у него склад мышления. Привык к «нормальным» шахматам, где ценится умение глубоко и тщательно обдумывать ситуацию и рассчитывать ходы вперед. А что касается блица — он, видимо, лучше подходит оперативникам…
— Проиграл? — с улыбкой встретил следователя Олег Львович.
— Еще бабка надвое сказала. Отложили…
— Думаю, о-очень надолго, — протянул Вербиков. Чикуров понял: снова дорога, разлука с Андрюшкой — сыном…
— Куда? — с кислым видом спросил он, устраиваясь напротив начальника следственной части.
— Зря хмуришься, — покачал головой тот. — Не командировка — мечта! Южноморск…
— Спасибо за заботу, — не скрывая иронии, проговорил Чикуров.
Его бы сейчас не обрадовала поездка и на Гавайские острова…
— Понимаешь, — уже серьезно продолжил Вербиков, — областная прокуратура возбудила дело против тамошнего начальника городского ОБХСС. Майора…
— Майора? — хмыкнул Игорь Андреевич. — Что, сами не могут справиться?
— Тут, видишь ли, такая штука: наше руководство забомбардировали со всех сторон звонками. Будто этот Киреев, ну, майор, безгрешен, как ангел, следователь необъективен, а прокурор области — он на своем посту без году неделя — попал под влияние следователя. Словом, проявил беспринципность. Мы подумали и решили бросить тебя, чтобы отогрелся после архангельского дела. — Олег Львович снова перешел на шутливый тон. — Радуйся, брат, едешь в самый шикарный сезон, бархатный!
— Прямо сегодня?
— Сейчас. Самолет в восемнадцать двадцать пять. С билетами, кажется, утрясли, машина внизу…
Чикуров прикинул: пока доберется домой в Бабушкин, потом во Внуково… Надо гнать, чтобы успеть.