И он показал на холодильник и бар.
Татьяна открыла вместительный «Розенлев» и аж присела: он был набит до отказа рыбными и мясными деликатесами. А в нижнем отделении ласкали взор ярко-алые помидоры, один к одному небольшие огурчики и всевозможная пряная зелень.
В не меньший восторг привел ее бар: батарея импортных и родных (но для экспорта) напитков украсила бы самый шикарный ресторан.
— Откуда ты тут все знаешь? — удивилась Татьяна.
— В этом самом номере мы останавливались в прошлом году с отцом, — ответил Сева.
— Что хочешь? — спросила Татьяна, указывая на заманчивые этикетки.
— А ты не догадываешься?
Сева приблизился к жене, на его лице заиграла просительная улыбка. Татьяна отлично знала эту улыбку.
— Миленький мой, — ласково прошептала она. — Постился, бедняжечка, на этом треклятом теплоходе…
Муж радостно не то всхлипнул, не то засмеялся и взволнованными, плохо слушающимися от нетерпения пальцами развязал шнурок на платье жены где-то у самого горла. Легкая материя стекла с ее тела, словно вода. В сторону полетели колготки, лифчик…
Они рухнули на бархат дивана…
Когда Киреев прибыл к генералу Рунову, там уже находился начальник городского управления внутренних дел полковник Хохлов. Хозяин кабинета ждал за большим столом, полковник расположился за соседним, размером поменьше. Поздоровавшись с начальством, Донат Максимович сел напротив Хохлова.
Несмотря на то что помещение было просторное, было душно. Генерал не соглашался на установку кондиционера: почему-то боялся простудиться от него.
— Ну вот что, друзья ситные, — начал Рунов с присказки, которая ничего хорошего не предвещала, — надоело мне отдуваться за вас. Слышали бы, как честили нас сегодня на заседании облисполкома! Больше всего нареканий по Южноморску!
Анатолий Филиппович замолчал, огромным носовым платком вытер шею.
— А конкретно? — вставил не очень смело Хохлов.
— Все то же! Хулиганье распоясалось. Проститутки вешаются на иностранцев средь бела дня! Срам! В интуристовскую гостиницу без пропуска не войдешь, а девицам легкого поведения — зеленая улица… И вообще — всякие там фарцовщики, сутенеры так и кружат… Что скажете, товарищ Хохлов?
— Мы наметили план мероприятий, я уже докладывал, — начал было полковник, но генерал перебил:
— Господи, опять старая пластинка! Поймите, нужны не планы и доклады, а действия! Самые решительные!.. Два месяца назад вот здесь, в этой комнате, на коллегии вы давали слово, что наведете порядок… Где он, обещанный порядок?
Полковник молчал — крыть действительно было нечем. Конечно, за столь короткий срок накопившиеся вороха проблем не разгребешь, но оправдываться резону не было: генерал еще сильнее намылит холку под горячую руку.