– Что же ты мне утром ничего не сказал? – обиженно спросил Дорин.
– А ты? – прищурился на него Седых. – Сам‑то? Я для тебя почивал без задних ног, а ты вовсю развлекался. Мог бы наутро и поведать мне, темному, на что способен рядовой испытатель.
– Да, – Раф сконфуженно почесал кончик носа, – нехорошо получилось.
– Все мы проявили себя не лучшим образом, – сказал Кобыш. – Каждый комплексовал в одиночку. Что уж теперь! У тебя все, Женя?
– Да как сказать, – Седых смущенно замялся. – Был еще один эпизод. Это уже после карантина. Раф ушел в спортзал, а я решил немного попрактиковаться. Проверить на всякий случай, всё ли по‑прежнему со мной. Ну, сижу, значит, прикидываю, с чего бы начать. Решил для затравки коридор «посмотреть». А тут как раз появляется из‑за поворота боевой товарищ Хромов…
– Ага, – облегченно произнес до сих пор не принимавший участия в разговоре майор, – так это твоих рук дело! А я‑то думал, у меня от нервов глюки.
– Тихо! – веско произнес Кобыш. – Прения потом. Продолжай, Женя.
– Ну, я и решил ему «картинку» показать. Дождался, когда он дошел до своей каюты и дверь открыл. Тут я и включился. Гляжу, выскакивает обратно, глаза круглые, башкой крутит и ничего понять не может. Вроде его дверь, а за дверью‑то… – Седых непроизвольно хохотнул. – В общем, показал я ему мужской, вполне земной туалет. Небольшой такой. Все в кафеле, как положено, кабинка там, рукомойник, сушилка, писсуар. Над писсуаром здоровенный такой мужик трудится. Струя что у слона. Как только дверь открылась, он голову повернул и этак раздраженно рявкнул: «Занято!» Натурально получилось…
– Да уж, – подтвердил Хромов, – натуральней некуда. Можете себе представить. Вхожу в свою каморку, а попадаю в ватерклозет. Поначалу решил, что в задумчивости дверью ошибся. Отрабатываю реверс, смотрю – нет, моя каюта. Какого черта! Только потом дошло, что на Базе таких сортиров нет, да и мужика этого в первый раз вижу. Снова вхожу – каюта как каюта, все на месте. Ну, думаю, только этого мне не хватало…
– Звуковая картинка? – восхитился Тернер. – Да ты гигант!
За столом оживились, но Кобыш пресек веселье в зародыше.
– Я надеюсь, – хмуро сказал он, – ты больше ни на ком такие опыты не ставил?
– Ей‑богу, командир, единственный случай в истории…
– …болезни, – подсказал кто‑то.
Кобыш не выдержал и тоже улыбнулся, но сразу постарался принять серьезный вид:
– Парни, давайте‑ка сначала выясним все наши обстоятельства. Праздновать будем потом. Если будем… У нас остались Клеменс и Хромов. Вот и послушаем, что они скажут.