– Да, сэр?
Сцель стал британцем.
– Меня интересует стоимость бриллианта в один карат.
Усатый улыбнулся.
– Это все равно, что вы спросили бы меня о стоимости картины. Цены колеблются.
– Мы с женой женаты уже двадцать пять лет, понимаете ли, она обожает бриллианты, так что я куплю ей один и подожду, пока не исполнится шестьдесят, хотя не уверен, что мы доживем до таких лет. Так что решил вот сделать сюрприз.
– Я могу сказать вам пределы, сэр. Камень в один карат на этой улице вы найдете самое меньшее за триста пятьдесят. У меня есть один за четыре тысячи. Решайте сами.
– Четыре тысячи, – ответил Сцель снисходительно, потому что никогда не связывается с такой мелочью.
Продавец перегнулся через прилавок.
– Вы очень проницательны, сэр: покупать надо всегда лучшее. Бриллианты – лучшее помещение капитала, цена на них постоянно повышается, особенно на хорошие камни, их всегда не хватает, а спрос не перестает расти. Вот, например, хороший бриллиант в три карата легко пойдет сегодня за восемнадцать тысяч, хотя в следующем году цена приблизится к двадцати пяти.
Сцель кивал, стараясь точно запомнить цифры, это было не так легко, потому что толстяк все громче и громче говорил по телефону:
– Арни, я понимаю. Арни, Бог мой, мы знаем друг друга уже двадцать лет. Арни, ради Бога, я знаю, что она еврейка; понятно, ей нужен был камень, только скажи мне, сколько ты можешь дать? Двенадцать? Дашь двенадцать? Потому что за двенадцать я тебе дам такой камень, она просто пальчики оближет, когда узнает, что за двенадцать. Позвони мне сегодня, Арни.
Когда толстяк повесил трубку и повернулся, Сцель ахнул: Боже мой, я знаю этого еврея, я работал с ним!
Толстяк встал, выпрямился, взглянул на Сцеля.
Тогда он наверняка был сильный человек – и не такой толстый, иначе не выжил бы. Благодаря своей силе он и работал, видимо, у Крупна и Фаберна. Господи, сколько обитателей этой улицы прошло через его руки?
Теперь и толстяк уставился на него.
Сцель понял, что ему надо бежать, но не мог, просто не мог сдвинуться с места. Больше всего он боялся такой встречи: среди белого дня со своей жертвой.
– По-моему, я знаю вас, – нахмурился толстяк, – ваше лицо мне знакомо.
– Может быть, – ответил Сцель, стараясь непринужденно говорить по-британски. – Я обожаю неожиданности. – Сцель протянул ему руку: – Гессе, к вашим услугам. – Он обменялся рукопожатием с толстяком. Потом протянул руку усатому: – Гессе, к вашим услугам. Кристофер Гессе, может, заходили в наш магазинчик в Лондоне, мой и моей жены.
– Это был не Лондон, – сказал толстяк.