А ведь ей казалось, что отец любит ее. И вот теперь он «продает» ее этому джентльмену.
— Твой отец всегда принимает правильные решения. Пожалуй, надо признать, что сенатор Уайлдер — самый рассудительный и здравомыслящий человек в сенате. И именно поэтому я так уважаю его мнение…
— Великолепно. Значит, на этот раз он принял решение заплатить вам за ваши услуги своей единственной дочерью?
— Тебе не стоит рассматривать свое замужество с этой точки зрения! — снова рассмеялся Джеймс.
— Но дело обстоит именно так! И единственным оправданием для моего отца служит то, что вы принудили его к этому шагу!
— Это была его личная инициатива, — пожал плечами Джеймс. — Но, повторяю: если ты не хочешь выходить за меня замуж, я не буду настаивать. Скажи мне, и я сразу уйду.
— Если бы все было так просто! — с горечью воскликнула Николь. — Я отлично понимаю, что от вас зависит его судьба! Ведь, если не ошибаюсь, речь идет о сотнях тысячах долларов. Не притворяйтесь невинным ангелом. Стоит мне сейчас отказаться, и дело всей его жизни пойдет прахом. — Слезы брызнули из ее глаз. — Господи! Как я вас ненавижу!
Николь вспомнился ее вчерашний разговор с отцом. В течение последних двух лет они не тишком-то ладили, поэтому сперва она была несколько удивлена его необычно ласковым и даже просящим тоном. Отец пытался пробудить в ее душе воспоминания об их безоблачном прошлом, о том, как они любили и понимали друг друга… Но когда она поняла, к чему клонит сенатор Уайлдер…
Нет, даже если бы у этого нахала было вдвое больше денег и влияния, она и тогда бы не вышла за него замуж!
Слова отца нисколько не убедили ее. Да, ему уже за шестьдесят, да, он давно мечтает о внуках, но, без сомнения, больше всего он мечтает о состоятельном и уважаемом зяте. Вчера Николь молча выслушала все его доводы и увещевания. В этот вечер отец окончательно разрушил все ее иллюзии о богатстве их знатного семейства. Положение сенатора всегда обязывало содержать толпы приживальцев, к тому же мать Николь обожала дорогие магазины… Их дома и в Нью-Йорке и в Майами были просто забиты роскошными вещами, а счет в банке все уменьшался и уменьшался… Николь уже двадцать восемь, и так же, как и мать, она научилась только тратить…
Нет, отец не винил их с матерью в том, что разорился. Он честно старался делать все возможное и содержать своих «девочек» на уровне: кроме основной работы, вел дела компании, играл на бирже…
Ах, лучше бы он этого не делал!
Всего несколько дней назад с биржи ему прислали сообщение о полном банкротстве. Поставив на карту оставшиеся деньги, сенатор Уайлдер проиграл все…