В котором кипит жизнь.
Живые существа колыхали, пузырили и покрывали рябью поверхность. Это были насекомые, личинки, черви, пиявки.
Бамбуковый крест начал опускаться.
Рэмбо поджал ноги. Он изо всех сил старался отсрочить отвратительный момент соприкосновения с этой зловонной слизью. С трудом подавил желание закричать: он не доставит Таю этого удовольствия. Нужно отключить разум, пересилить страх, вообразить, что ты всего лишь пылинка, прилипшая к осенней паутине, которой на самом деле нет.
Но яма со слизью есть. Ему никак не удавалось убедить себя в том, что ее не существует — на это у него нет времени. Уставшие ноги опустились сами собой, подошвы ботинок соприкасались со слизью. Она оказалась плотности пудинга, отвратительного бурозеленого пудинга.
Но тело еще не соприкоснулось со слизью, и он пока не знал, что она из себя представляет на самом деле. Лишь смотрел в отвращении на усилившуюся рябь.
Внезапно он оказался по колено в слизи, ощутил вокруг голеней мерзкую похлопывающую теплоту. Крест увлекал его все глубже. Теперь он был в слизи по ягодицы. Половые органы прижало к животу. В них впились чьи-то челюсти и жала.
Короткий миг — и он уже по шею в этой мерзости. Промокшая одежда облепила грудь. Он ошутил щипки, укусы, уколы.
Когда Рэмбо совершил побег из тюрьмы в том американском городке и, спасаясь от преследования отряда полицейских, очутился в горах, ему пришлось укрыться в стволе шахты, то есть практически он оказался в западне. Рыская в поисках другого выхода, он проникал все глубже и глубже под землю. В конце концов пришлось передвигаться ползком и на ощупь по узкому туннелю, который привел в темную гулкую пещеру. Там он очутился по пояс в птичьем помете, в кожу впились кровососы. В довершение ко всему на него напали летучие мыши. Целые полчища летучих мышей безостановочно кружили над его головой. Ему показалось тогда, что он сойдет с ума, что это и есть предел существующих на свете ужасов.
Теперь он понял, что то был не предел. От этой кишащей живыми организмами слизи несло так, что хотелось вырвать, к тому же на теле были пиявки, черви, личинки. Рэмбо с мольбой смотрел вверх, на Тая, который не спускал с него торжествующего взгляда. Прошу тебя! Вытащи меня отсюда! — так и хотелось крикнуть Рэмбо.
Но Тай усмехнулся, сделал ему «до свиданья» и взмахнул рукой.
Рэмбо с головой окунулся в слизь.
Мрак. Непереносимо.
Он задержал дыхание, ощущая, как слизь затекает в уши, забивает ноздри, пытается проникнуть в рот. Ему удалось опустить веки. Казалось, глаза вот-вот лопнут от давления, как спелые виноградины.