А что сама одноклассница Рика, предмет его мечтаний и поклонения? И сам будущий Ястреб, и добрая половина его школьных товарищей искренне удивились, если бы знали правду. А заключалась правда в том, что Лаура, при всем своем культово-звездном статусе, не превратилась ни в бездушного идола, ни, тем более, в холодную стерву. Не меньше любой своей сверстницы она мечтала о любви, высокой и чистой. Вот только планка, поставленная Лаурой, была слишком высока для ее ухажеров.
В этих условиях, страдающая от одиночества и разочарования, одноклассница Рика оказалась, как не странно, в похожем с ним положении. В смысле — сотворила себе кумира. Объектом поклонения Лауры стал паренек, в детстве живший с ней в одном корпусе, на соседнем этаже. Теперь он стал музыкантом, восходящей, хоть пока и мелкой, звездочкой эстрады, и как раз входил во вкус той жизни, что большей частью состоит из концертов и гастролей. Ну, и, конечно же, фанаток — немногочисленных, но, опять же, пока.
Трудно описать те ухищрения и усилия, которых стоило Лауре добиться свидания с приятелем детства. Но, увы, «любви, высокой и чистой» не получилось. Начинающему «звездному мальчику» от так кстати подвернувшейся красотки нужно было только одно, и даже выраженная вслух моральная неготовность вышеназванной красотки его не остановила.
О случившемся с Лаурой узнала вся школа. Ей сочувствовали, но чаще осуждали, как будто она была не «жертвой изнасилования», а, как минимум, соучастницей.
Узнал и Рик. И обошелся без сочувственных «охов» и «ахов», а также других подобных реакций — внешне эмоциональных и ни к чему не обязывающих. Он также не стал дожидаться, когда закончится следствие, не говоря уж о судебном процессе, по результатам которого юному музыкальному дарованию грозил разве что условный срок да рост нездорового внимания к его персоне. Рик нашел насильника и убил — послав ему в глаз перо, предназначенное будто бы для дачи автографа. Одно движение, резкое и неожиданное — и начинающий кумир девочек-подростков навеки завершил свою эстрадную карьеру. А Рик, схваченный на месте преступления и хорошенько отметеленный, отправился за решетку. Не сразу, конечно — сначала был суд, который учел характеристику со школы (многое преувеличившую и потому ужасающую) и, потому, назначил максимальное наказание.
Десять лет тюрьмы.
Что же касается Лауры, то девушка будто не заметила содеянного Риком. Она ни разу не навестила своего неожиданного заступника — ни во время суда, ни по месту заключения. Более того, как мне впоследствии удалось выяснить, за прошедшие с той поры пятнадцать лет бывшая «первая красавица школы» превратилась в холодную стерву — из тех, кто, кажется, не вылезает из делового костюма, любит коротко стричься, курит и потому рано покрывается морщинами. Свою дальнейшую жизнь Лаура связала с юриспруденцией, а, конкретно, с бракоразводными процессами. Она так и не вышла замуж, ибо, по слухам, ненавидит мужчин не меньше, чем чужих. Другие слухи приписывают Лауре нетрадиционные наклонности, что впрочем, ее личное дело.