— Я все расскажу, — ответил Радован Штилье, — все. Только помогите мне дойти. А вот когда дойдем, я все расскажу.
— Куда идти-то? — кислым, лишенным даже частички энтузиазма, голосом осведомилась Кристина Мбанга, — если в космопорт, то…
— Никаких космопортов! — замахал астрофизик руками, — нет, друзья, нам идти гораздо ближе. К администрации колонии.
— Администрации? — переспросил я недоверчиво, — если ты рассчитываешь на местные власти, то я, пожалуй, соглашусь с Кристиной. В том смысле, что вас пора избавить от страданий. Вы ведь, безумцы, как я слышал, умираете с улыбкой на лице.
— Ваша тупость меня достала, — не выдержал доктор Штилье, — хотите выбраться отсюда — будьте добры сделать все, что требуется. Или, хотя бы, дослушайте до конца. А если нет — пеняйте на себя.
— Ладно. Я слушаю вас, доктор, — поспешно согласился я.
— Валяй, старикан, все равно делать нечего, — небрежно бросила Кристина Мбанга. И Штилье начал.
— Видите ли, — его голос звучал спокойно, ровно, без лишних эмоций. Так мог говорить преподаватель на лекции, — под администрацией я подразумевал не чиновников, которые, наверняка давно дали деру. Или, по своему обыкновению, принялись жрать друг друга, но, на этот раз, в буквальном смысле. Интерес представляет сам административный корпус. Вы спросите, что в нем такого интересного? Отвечаю: прежде всего интересна его охранная система, против которой, скорее всего, бессильны даже чужие. Стены и входные двери, непробиваемые из пушки, автоматические самонаводящиеся орудия по периметру, автономное энерго- и водоснабжение…
— Вот уроды! — воскликнула Кристина, подразумевая чиновников колониальной администрации, — нас на убой послали, а сами под защитой отсиживаются. А ты говоришь — деру дали, жрут друг друга…
— Кстати, по поводу «жрать», — поинтересовался я, — там что, еще и запас продовольствия есть? То есть, административный корпус — еще и убежище на случай войны? Но если это убежище для избранных, то с чего вы взяли, что НАС туда пустят?
— С того, что у меня есть автоматически распознаваемый доступ, — ответил астрофизик, — это все, что я могу вам сейчас сказать. Остальное — когда и если дойдем.
— Может вы еще про убийство Германа Ли расскажете? — я попытался сострить, но Штилье воспринял вопрос совершенно серьезно.
— Расскажу, — заявил он твердо, — вот дойдем — и расскажу.
— Мне это нравиться! — протянула Кристина притворно-ласковым тоном, — мы тебя доведем, ты будешь в этом убежище отсиживаться, а нас расстреляют на входе. Орудия твои… наводящиеся.
— А я пойду, — твердо возразил я, — и неважно, правду он говорит или нет. Правда в том, что мы смертники, а значит можем рисковать без страха. Какая разница, от чего погибать — от орудий, от лап миганских десантников, или банально от голода? Вернее, для меня разница есть, потому, что первые два способа — быстрые и безболезненные. Так, что если есть шанс — я им воспользуюсь. Идем, доктор.