— Что ты с ним сделал? — спросил Станислав.
— То же что мы делаем и с людьми в определенных ситуациях. Вмешался в сознание. Только на другом уровне конечно и совсем с другой Силой, мой дорогой Стас, — ответил Муромцев.
— Простите Высший, — задал вопрос Эрулен, — О вас ходят легенды. Но как вам это удалось?
— Это несущественные детали, Темный, — хмыкнул Муромцев. — Ими вы можете с чистой совестью пренебречь, — и с наслаждением потянувшись в кресле, добавил. — Я подробно все напишу в отчете, а сейчас прошу дать мне отдохнуть.
Никто не возражал и Сергей, водворив псевдооборотня в его клетку, вернулся в гостиницу. Пробыв в Заполярье еще несколько дней он благополучно отбыл сначала в Нью — Йорк, через Анкоридж и Ванкувер, а потом и к себе в Нижний.
Результатом его работы Всемирная Инквизиция осталась очень довольна. У нее появилась реальная возможность в скором времени научиться влиять на численность Других, а в перспективе, быть может и решить их проблему совсем. Темой отдельного заседания был вопрос о Запрещенном Сумраке. И хотя доступ в него был официально открыт, по-прежнему войти туда могли лишь немногие. Слишком был велик риск остаться в нем навсегда.
Несколько лет прошло с той поры. Сергей уже не был штатным сотрудником Нижегородского Ночного Патруля, хотя его и привлекали иногда к работе в качестве эксперта. А куда Иным было деваться? Он был единственным в своем роде. Можно сказать уникумом. Этапы продвижения Муромцева по службе сначала радовали, теперь же удручали: человек — Иной — главный консультант Всемирной Инквизиции по экстраординарным вопросам находящийся за штатом и одновременно по совместительству Неизвестно Кто. С ним не хотят общаться. Его боятся. Даже Инквизиция… Поэтому и приглашают все реже и реже. Теперь его услугами пользуются только в самых критических ситуациях. Когда без Муромцева уже нельзя. Несколько лет практически полного безделья. Из ФСБ он ушел. Их с Аленой старая квартира с видом на Волгу заброшена. Они в ней почти не бывают. Муромцев был вынужден купить небольшой, но довольно уютный домик в любезном его сердцу Межпьянье и ловить рыбу. Подальше от людей и от Иных. В особенности от Иных. Почти в полном одиночестве. В компании с его воспоминаниями и чувством собственного уродства. Только самые близкие, такие как Соколов, Владимир, да еще пара — тройка Иных разбросанных по всему миру поддерживают с ним какую-то связь. И Алена. Ей тяжелее всех. Сергей от всего этого безмерно устал… Не хотелось даже вспоминать работу в Патруле, ребят и многое другое, что было ему когда-то так дорого.