Для племени коренных жителей Северной Америки индейцев-кваки-ютлей такая находка была связана с особым ритуалом. Приготовление пищи было у них женским делом, и в данном случае чести удостаивалась дочь охотника, обнаружившего кита. Лучшая часть туши, спинной плавник, вручалась вождю; свою долю получали и другие члены племени с учетом их статуса — чем он был выше, тем ближе был получаемый кусок к шейной области кита. Привезя мясо домой, индейцы нарезали его полосками толщиной около сантиметра и варили в воде. Затем они вычерпывали собравшийся на поверхности жир и помещали его в водонепроницаемые емкости, а оставшиеся волокна наматывали на длинные узкие куски кедровой коры и сушили на стропилах жилища минимум месяц. По истечении этого срока и затем по мере необходимости их снимали и отваривали вновь.
Еще в 1931 году одной из ранних мониторинговых инициатив, оформленной в виде Международной конвенции по упорядочению китобойного промысла (ICRW), были установлены жесткие нормы охоты на китов коренным населением с использованием традиционных способов. Идея состояла в том, чтобы помочь коренным народам в удовлетворении их пищевых, бытовых и культурных потребностей, однако вскоре стала очевидной тщетность подобных попыток. Аборигены — само это определение не имело, кстати, четкой формулировки — должны были пользоваться только каноэ либо другими исключительно традиционными весельными или парусными плавсредствами и не имели права применять огнестрельное оружие. По сути, идя аборигенам навстречу, конвенция вынуждала их придерживаться дедовских методов преследования и ловли зверя, создавала искусственные трудности, повлекшие неэффективное использование времени, сил и добытого мяса. Со временем требования к методам охоты были смягчены, и сегодня ограниченный отстрел морских гигантов выполняется, как правило, с подключением современных китобойных судов.
Некоторые из этих судов принадлежат постсоветской России, одной из стран (наряду с Японией), обвиняемых в незаконном китовом промысле. Согласно данным отчета, подготовленного правительством Австралии, наиболее последовательно выступающей против охоты на китов, в период с 1947 по 1972 год советскими китобойными флотилиями было выловлено 48 тысяч горбатых китов, вопрос о выживании которых стоит наиболее остро; официально же советские китобои объявили о добыче менее 3 тысяч животных. Русских обвиняли также в уничтожении 8 тысяч карликовых синих китов, но они признались в отлове лишь десятка особей. Критики проводимых запретительных мероприятий указывают, в частности, на то, что в 1998 году с помощью анализа ДНК китового мяса, продававшегося в Японии, было установлено, что не все оно имеет отношение к «исследовательскому улову» страны, часть его — мясо представителей охраняемых видов, выловленных в тысячах миль от установленных конвенцией районов китобойного промысла.