— Ах, я опять, наверное, говорю слишком быстро. Ну ладно, гладиатор. С сегодняшнего дня вы поступаете в мое распоряжение. В свою личную охрану я вас пока что не возьму, слишком уж вы непредсказуемы. А вот во внешнюю — пожалуй. Конечно, это не такая интересная жизнь, как на арене, да и острых ощущений значительно меньше, зато и риску тоже меньше. А дальше видно будет. Помните: встречи со мной не ищите, если мне что-нибудь будет нужно, я сам вас найду.
— Не учи ученого, — мрачно пробормотал Тэш. — Вот суки вельможные. Во всех мирах одинаковы!
Сенатор щелкнул пальцами, и двое конвойных, до этого неслышно стоявшие за портьерой, приблизились и повели Тэша к выходу. Он угрюмо брел между ними, чертыхаясь на всех известных ему языках. Видимо, ему на роду написано все время впутываться в неприятности. Ладно, посмотрим — не в первый раз… Может, кривая вывезет.
* * *
Из архива древностей Утарийского монастыря, цикл Водяного Змея, круг 18
Помощник Эббет, по поручению его святейшества, для полных летописей. Выдержка из Трактата о гладиаторских боях.
Ознакомившись по поручению его святейшества с богатствами нашего хранилища, в котором содержатся рукописи, датированные от начала Смутных времен, и основываясь на том, что знание является единственной ценностью и что, владея знанием, можно вывести одно событие из другого, поскольку закономерности хода вещей становятся ясны пытливому уму, я пришел к следующим выводам.
Ни одна сложная система — будь то живой организм или государство — не может постоянно находиться в равновесии. Она либо развивается, либо возвращается в исходное состояние — в Хаос, который и дал начало всему в незапамятные времена. Поэтому, когда Институт Кураторства, процветающий уже несколько циклов, лишил граждан империи радостей, связанных с удовлетворением любопытства и жаждой познания, властители Срединного мира оказались перед необходимостью занять чем-то праздные мысли своих сограждан, ибо РАЗУМ ПРАЗДНЫЙ столь же сильно предрасположен к бунту и разрушению, как РАЗУМ ПЫТЛИВЫЙ — к неповиновению и вольнодумству. Тогда и были учреждены гладиаторские бои.
Решение это быстро принесло двойную пользу, поскольку, с одной стороны, подарило любимое развлечение скучающей нации — сначала черни, а потом, как это часто бывает с развлечениями вульгарными и низменными, вошло в моду и у знати. С другой стороны, на арену выводили умирать государственных преступников, что служило наглядным уроком всякого рода бунтовщикам. Конечно, такой способ расправы с политическими противниками не может вызвать ничего, кроме печали, потому что всегда грустно наблюдать, как ближних заставляют драться со своими ближними, друзей — с друзьями, соратников — с соратниками. Больно видеть, как, сражаясь за жизнь, человек предает свою человеческую сущность, но кто решится осудить этих людей? Скорее, достойны порицания те, кто, точно плевелы, взращивает в людях дурные качества, ибо они и впрямь, подобно плевелам, растут легко и быстро. Что же до хороших качеств, они требуют кропотливого воспитания, точно редкие растения в императорском саду. Но до них нет никому никакого дела, ибо управлять массами людей гораздо проще, склоняя их к дурному, чем к хорошему.